“У Джона Леннона была такая песня – Woman is the nigger of the world – о том, что женщины в мире – как чернокожие, за чьи права надо бороться. Так вот, сегодня русские в мире как те чернокожие – это те люди, которые стали жупелом для целых национальных элит на западе и на востоке. Хотя русофобская повестка не всегда и не у всех находит одобрение”, – cказал в эфире радио Baltkom известный российский журналист Евгений Додолев, входивший в команду перестроечной легендарной телевизионной программы «Взгляд».

– Сколько копий ломали местные «недобрые люди», утверждая, что памятнику Пушкину в Риге не место, обливая его краской, подрезая трость, накидывая петлю изваянию на шею и прочее. Что бы вы на это ответили?

– Смехотворно и нелепо делать такие заявления. Потому что Пушкин – мировой символ. Хорошо, он не имел прямого отношения к Риге. Но в Москве, например, стоит памятник Шота Руставели. В знак культурной солидарности у гостиницы «Украина» в Москве стоит большой памятник Тарасу Шевченко, который в Москве никогда не бывал. Это знаки культурного уважения и присутствия того или иного поэта или деятеля культуры в искусстве и культуре того или иного государства. Когда Пушкин говорит: «Слух обо мне пройдет по всей Руси великой…», он имеет в виду не только то, что его будут переводить на эти языки, но по-древнеславянски язык – это народ, поэтому естественно, что бюст или памятник какому-то великому мировому поэту или писателю может стоять в другой стране. Тем более там, где есть много русскоязычных. Это органично.

Те, кто это делает, сами себя марают подобными заявлениями и действиями. Бог поругаем не бывает. Бог искусства также поругаем не бывает. Это поругание самих себя – такие акции. Конечно, это вандализм. Сейчас вообще идет период иконоборчества по всему миру.

Многие говорят: «Ты не был на войне»… Это правда. Но все равно существует некая генетическая память. Так или иначе мы все воспитаны на советской литературе и советских фильмах, а поэтому ощущение того, что тогда происходило, у меня присутствовало. Более того, когда снимаешь о войне, невольно задаешь себе вопрос: кем бы ты лично стал в той ситуации? Героем? Предателем? Что бы чувствовал? Как переживал?

Я против искусственного поливания патриотизмом, на уровне жесткой пропаганды, когда люди не понимают, о чем говорят… Я дико против, чтобы в детском садике малышей одевали в военную форму, да еще с медальками. Я знаю ценность этим медалькам, потому что это всего лишь костюмы… Патриотизм — чувство очень личное, оно есть у всех. Задача — не превратить его в общее место. Это что-то необъяснимое порой. Ты имеешь возможность уехать и жить в другой стране, но понимаешь, что уже через десять дней тянет домой… Ты любишь родителей, семью, Родину – и это так естественно…