События

Что значит быть репортёром в таких сложных условиях, как военные действия, террористические акты или природные катаклизмы? И как сохранить твёрдость взглядов и объективность, когда ты, или твои соотечественники, находятся под градом пуль? На эксклюзивный разговор на эту тему мне удалось вызвать специальных корреспондентов газеты «Комсомольская правда» Дмитрия Стешина, Александра Коца, а также, специального корреспондента «Первого Канала» в горячих точках – Антона Степаненко, по случаю их встречи с молдавскими коллегами.

В каких горячих точках Вы бывали и каково было находиться и работать там?

Антон Степаненко (АС) – Я был в Таджикистане, Дагестане, Чечне, Югославии, Афганистане, Ираке, Южной Осетии и др. Я лично считаю, что работа, которую делаю я или мои коллеги - это чистый эгоизм. По тому, что, с одной стороны, мне это нравится- нравится освещать все эти события, нравится сознавать, что люди узнают от меня о том, что происходит где-то в мире – но с другой стороны, это чистый эгоизм с моей стороны по отношению к моим родителям и моей семье. По тому, что если что-то случится, они будут отвечать за последствия. И всё по тому, что мне нравится то, чем я занимаюсь.    

Александр Коц (АК) – Таджикистан, Афганистан, Чечня, Дагестан, Ингушетия, Осетия и пожалуй, всё. Вообще, по-моему, это потрясающе заниматься тем, что тебе нравится и ещё получать за это деньги. В этом деле военного репортёра присутствует и некий элемент «наркомании», в хорошем смысле слова. Потому что, когда работаешь в таких сложных условиях, с риском для жизни, всё это притягивает тебя и ты больше не отдаёшь себе отчёт о возможных последствиях этой работы, с физической или психологической точки зрения. Всё это притягивает тебя, я абсолютно согласен с Антоном. Элемент эгоизма во всём этом присутствует и его доля достаточно велика.  

Но если рассмотреть: работать за деньги или ради удовольствия, которое получаешь, являясь именно тем человеком, который сообщает людям новости из центра событий мирового значения, тогда, несомненно, составляющая эгоизма гораздо больше, чем уверенность в том, что работа будет оплачена. Потому, что, в общем, при риске, который предполагает эта работа, деньги, которые за неё платят не такие уж и большие.

Дмитрий Стешин (ДС) – Я был, практически, везде где бывал и Александр, только я работал и во время революций в Монголии и Кыргызстане, а также во время техногенных катастроф, таких как в Чернобыле, в Пермской тайге или в «Невском Экспрессе» - поезде, которые взорвался и т.д..   

Хорошо, но войны ведь не бесконечны, они начинаются и заканчиваются. Каково работать в мирное время?

ДС – Могу сказать, что эту профессию трудно менять. Адреналин, который получаешь во время конфликта, остаётся в крови везде и всегда. И даже когда я был главным редактором Петербургского филиала газеты «Комсомольская правда», я не представлял себе, как бы я мог сидеть в кресле редактора и не направляться в горячие точки. Думаю, мне проще ездить в зоны конфликтов и отвечать только за себя и за собственные ошибки.    

АС – Честно говоря, новости как токовые я не люблю. Не люблю рассказывать людям что, где и когда произошло. Мне больше нравиться передавать чувства и ощущения людей, попавших в нестандартную ситуацию, будь-то вооружённый конфликт, природный катаклизм, террористический акт или любые другие. Именно по этому, когда нет военных действий, в принципе, можно найти и другие темы, которые бы отражали переживания людей, попавших в разного рода неординарные ситуации. На пример ветераны, инвалиды, различные социальные проблемы, так как это может касаться людей, находящихся в нестандартных ситуациях.  

ДС – У меня, как и у Александра, есть душевное хобби, делать материалы об отшельниках, живущих в глухих, отдалённых уголках по всей России.

Буквально недавно я был в гостях у одного отшельника, он живёт один в заброшенной деревушке уже больше 25 лет и   охраняет там одну из самых красивых церквей. Добраться туда мы смогли только на сноумобиле. А вообще, тем нам хватает.

АК – Как сказал Антон, в этой профессии не надо придерживаться телеграфского стиля, а нужно показывать всё с точки зрения отдельных людей, судеб, жизней, по средством примеров отдельных жителей нашей планеты, таким образом, чтобы всё показанное было интересно и доступно как можно более широкому кругу людей

А каковы сегодняшние войны? Теперь они уже не ведутся путём рукопашного боя.

ДС – Сегодня войны принимают форму «информационных» и мы могли в этом убедиться на примере конфликта между Грузией и Южной Осетией, когда Запад был абсолютно уверен в том, что конфликт вспыхнул в тот момент, когда Россия, от нечего делать, атаковала Грузию. И вроде бы у всех есть интернет и wi-fi на каждом углу, но вот прекрасный  пример хорошо спланированной информационной войны.  

АК – Знаете, я не очень люблю ассоциировать вооружённые конфликты и информационные войны, так как мне трудно ассоциировать себя с «информационным солдатом». Я – репортёр, который описывает события, которые наблюдает. Я не могу сочинять что-то от себя или говорить что-то на половину, мне совесть не позволяет. Но судя по тому, что мне рассказывали другие журналисты, да, в сущности, эта война, грузино-осетинская война, велась именно на экранах телевизоров.  

Во время этих конфликтов, Вы, должно быть, часто видели смерть собственными глазами. Какой отпечаток оставляет это в Вашей дальнейшей судьбе?

 АС – С человеческой точки зрения, я заметил, что стал более циничным по жизни. В том смысле, что я видел смерть других людей, видел, что может случиться в жизни, понял, что жизнь очень хрупка... Я понял, что в жизни можно изменить всё и ожидать лучшего, лишь по той простой причине, что мы живы. А те, кто погиб в результате того или иного конфликта этого сделать не могут. 

А как можно назвать то, чем вы занимаетесь? Потому, что то, что вы делаете, с трудом может считатьсяинформационной журналистикой, скорее это – публицистическая журналистика…  

АК – Мы считаем себя репортёрами, «что вижу – то пою». Естественно, мы придаём новые значения происходящему, но при этом, не навязываем собственную точку зрения. То есть, мы предоставляем нашим читателям или телезрителям возможность самим думать и понимать происходящее.  

У нас, у молдаван, принято спрашивать приезжих о том, что они думают о нашей стране, о нашей жизни. Но у вас я бы хотел узнать о другом, присутствовали ли Вы или слышали что-либо о событиях в апреле прошлого года?  

ДС – Да, я был. Видел. Правда я приехал 8 апреля, но многое увидел.

И какие ощущения у Вас вызвало увиденное? Всё-таки эти события считаются первой в мире Twitter революцией …

ДС – Да, нас удивило и мы это отразили в своих материалах, как, с помощью технологий XXI-го века можно манипулировать людьми и достигать определённых целей. Тем более что, как мне лично показалось, в какой-то момент сами организаторы этих событий потеряли контроль над ситуацией и у них уже не было чётких целей. Потом эти цели появились, вы же сменили, в результате, руководство страны, но в те дни цели мне показались неясными и в этом была загадка, по сравнению с другими «оранжевыми» революциями.  

АК – Действительно, если посмотреть на Украину или Грузию, там это было понятно сразу. Но здесь, такой монолит как Партия Коммунистов, трудно было поверить в то, что его будет возможно сменить у власти. Даже сейчас ещё не ясно чем закончатся все эти перемены, так- как не видно ясной, чёткой линии и я не думаю, что она будет видна и в скором будущем, в ближайшие год-два. Не достаточно сменить президента и руководство страны для того, чтобы избавится от всех отрицательных моментов в социальной и экономической сфере страны. И вся эта шумиха вокруг референдума и изменения конституции - ни что иное, как уклонение от решения реальных проблем, и я это говорю даже не как журналист, а как рядовой гражданин.

АС – И я был в Кишинёве в те дни, но пытаюсь избегать политических проблем, иначе рискую быть субъективным. Я считаю, что граждане страны поступают так, как считают нужным, но, с человеческой точки зрения, я не могу понять в чём смысл крушить здания Президентской Администрации и Парламента, поджигать и разграблять их. Ответы на эти вопросы я не получил, так как эти здания будут восстановлены за счёт тех кто их поджигал, разрушал и грабил.

Спасибо Вам большое за время, что Вы мне уделили.