События

 Известный российский политолог дала эксклюзивное интервью молдавской «Комсомолке»

«Молдова нужна ЕС для размещения здесь арабов и африканцев?»

- Я был сегодня на митинге протеста против парафирования Соглашения Молдова-ЕС. И все говорят о том, что это самое соглашение никто в глаза не видел. Что же мы в таком случае подписываем? Зачем такая секретность?

- Меня это тоже настораживает. Вопрос: какое право на жизнь данный проект предоставляет мне? Может, это сужает мое жизненное пространство? В качестве кого Молдавия будет входить в ЕС? В качестве полноправного партнера или блюда к столу? Такое тоже бывает, это тоже надо предусматривать. Нельзя, конечно, заранее винить руководителей Евросоюза в злых намерениях. Я это специально оговариваю. Но документов-то нет и как можно подписывать и решать судьбу страны и часть ее суверенитета вручать европейцам? На каких условиях? Поэтому начинаются гадания и спекуляции. Если ЕС заинтересован во вступлении Украины и Молдавии в свои ряды, не занимался этим серьезной, фундаментальной, аргументированной работой! Иногда у меня возникает ощущение, что сделано это для того, чтобы взбудоражить Россию, а не для того, чтобы эти страны вступили в ЕС. Это допустимо! Хочется спросить, а тогда зачем вам Молдавия? У вас проблем мало? Вам мало Греции, Португалии и Испании? Или вам нужно жизненное пространство? А для чего? Может, действительно для размещения мигрантов из Палестины, Африки и арабского мира на этой территории? Какие проекты вы предлагаете этому народу, чей отток населения в ту же Европу и в Россию колоссален?

- Может, действительно, в Соглашении Молдова-ЕС стоит вопрос о размещении части этих мигрантов в нашей стране?

- Мы тут можем только гадать. Допускать можно все, что угодно. Должна же быть взаимная выгода! Это чем-то напоминает секретные приложения к пакту Молотова-Риббентропа. Видите, до каких страшных вещей я договорилась, хотя не хотела этого...

«Элита должна чувствовать свою ответственность!»

- Большинство населения Молдовы и других стран постсоветского пространства желает присоединения к Таможенному Союзу. Наверное, тут можно говорить об общей нашей ментальности. Вы сами говорили об удивительном феномене - в России и на постсоветском (постимперском) пространстве – немалое количество людей, сохраняющих свою этническую идентичность и при этом обладающих чертами русского человека...

- Да, есть такое. Я даже пыталась ввести такой термин «трансэтничность». Ментальность, конечно, важный компонент, но если выбирать какую-то экономическую модель развития, она не до такой степени играет роль. Проблема в том, что рефлексия советского прошлого, мягко выражаясь, была специфичной. Не фундаментальной. Она была карикатурной с моей точки зрения. Она очень упрощена. Мы настоящей рефлексии это не подвергли, опыт не отрефлектирован, выводов не сделано настоящих. Я понимаю аргументацию тех людей, кто выступает против вступления в Таможенный Союз. Потому что никак не прописана проектная составляющая этого Союза. Есть некоторая невнятность. То есть, если в случае с ЕС мы не знаем документов, то здесь документы известны, а сам проект до конца не понятен. Дело именно в этом. Но, возвращаясь к первому вопросу, вступать во что-то, не зная условий, крайне странно.

- Но в обществе раздрай идет полный. Как примирить граждан страны, тех, кто желает вступления Молдовы в ЕС и тех, кто хочет присоединения к ТС?

- Достижения общественного консенсуса в стране возможно тогда, когда в стране есть элита. Причем, не квазиэлита, просто очень богатые люди, а элита, которая ответственно относится к своему Отечеству. Дефицит именно ответственной элиты и в России эта проблема есть, и во всех странах постсоветского пространства, и Молдавию эта проблема не миновала. Этот консенсус сформулировать и транслировать должна именно элита.

«Россия может признать Приднестровье!»

- Вы говорили о том, что вся политика России на постсоветском пространстве, вопреки катастрофическим заявлениям американцев о каких-то особых имперских интересах, была провалена именно в плане работы с обществом. Скажите, политика России в отношении Приднестровья является внятной? Приднестровье рвется в Россию, а отношение России к Приднестровью непонятно...

- Это трудно предсказать, гадать тут бессмысленно. Считаю, что для многих таких спорных, непризнанных государств самое гуманное по отношению к людям, которые тут живут, или тех, кто выступал против них, то есть для обеих сторон конфликта — это «отложенный статус». Такой юридический термин существует в международном праве. То есть нерешенная судьба с одной стороны, а с другой — дающая возможность людям обрести некую легитимность своего существования. И для Приднестровья это было бы оптимально, и для Нагорного Карабаха. Это было бы лучше для людей. Я искренне так считаю. Статус может быть отложен на сто лет, на десять, на пятнадцать...

- У нас еще есть Гагаузская автономия, которая 2 февраля 2014 года проведет референдум на тему: «Куда идти — на Восток или на Запад?» Если Молдова подписывает Соглашение с ЕС, а Приднестровье и Гагаузия — против, что тогда будет со страной?

- Этот вопрос просто повисает в воздухе. На этот вопрос нет ответа.

- Но есть ли опасность, что Молдова, как самостоятельное государство, может просто исчезнуть?

- Как-то я сидела на каком-то заседании и несколько человек все время повторяли одну и ту же фразу: «Нет альтернативы миру!» Я, в конце концов, накалилась добела, не выдержала и сказала: «Война всегда альтернатива миру!» Эти риски тут тоже есть! Было же государство Югославия, нет теперь государства Югославия. Было государство Чехословакия, нет теперь государства Чехословакия. Было государство Ирак, а по факту, я вам скажу, что это государство распалось. Не де-юре, но де-факто. Этот риск всегда есть. Была советская Грузия, имевшая автономные республики на своей территории. Южная Осетия и Абхазия признаны Россией. Может ли Грузия собраться и вернуть себе эти территории? Реально это невозможно.

- А может ли Россия в итоге признать Приднестровье в качестве самостоятельного государства?

- Россия — не слон в посудной лавке, не может позволить себе резких телодвижений. Она — участник мирового процесса, член Совбеза ООН. Это нешуточные вещи! И позволить себе резкие телодвижения на пустом месте Россия не сможет. Теоретически Россия может признать Приднестровье, но для этого должны быть созданы какие-то обстоятельства. То есть, когда на чаше весов лягут такие интересы, например, безопасность России, российское руководство будет серьезно осознавать эти вызовы, то, наверное, да, могут быть сделаны какие-то резкие телодвижения. А просто так, на пустом месте... Сегодня ни российское руководство, ни дипломаты не могут себе позволить резких телодвижений. Хотя, в принципе, теоретически, Россия может признать Приднестровье.

СПРАВКА «КП»

Карине Геворгян родилась в Москве в 1956 году. Окончила Институт стран Азии и Африки при МГУ. В 1979 году работала переводчиков в Кабуле. Преподавала персидский язык. С 1993 года — эксперт Верховного Совета, с 1994 — эксперт Комитета по делам СНГ Госдумы России. С 2007 года заведует отделом политологии журнала «Восток» Академиздатцентра «Наука» РАН. Основные направления - конфликты на Кавказе, коммуникационные и энергетические проекты, страны СНГ в формате международного сотрудничества, страны СНГ и Средний Восток.