События

По приглашению Международного медиа-клуба «Формат-А3» Кишинев посетил известный российско-чеченский писатель и публицист Герман Умаралиевич Садулаев.

Его встреча с молдавской общественностью состоялась 26 января 2015 года в конференц-зале гостиницы «Jolly Alon» и была посвящена обсуждению темы «Литература и её роль в консолидации Русского мира», в ходе которого Герман Садулаев высказал своё мнение о составляющих российской идеологии и значении масштабных задач в условиях эгоистического самосознания.

На встрече с писателем Германом Садулаевым в уютном зале столичной гостиницы «Jolly Alon» собрались многие молдавские журналисты, писатели, поэты, публицисты, общественные деятели, преподаватели лицеев и вузов, студенты, представители творческой и научной интеллигенции, а также простые граждане, небезразличные к вопросам истории, политики и литературы.

Их активное и заинтересованное участие в откровенной дискуссии с гостем из России во многом способствовало тому, что встреча в Международном медиа-клубе «Формат-А3» прошла не только очень интересно, но и подчас на высоком и искреннем эмоциональном накале.

Герман Умаралиевич Садулаев родился 18 февраля 1973 года в селе Шали, Чечено-Ингушской АССР, РСФСР (СССР). Отец его - чеченец, работал агрономом, мать - русская, терская казачка, школьная учительница. После окончания средней школы Герман Садулаев в 1989 году поехал в Ленинград поступать в университет с направлением на факультет журналистики от областной молодёжной газеты, где публиковал свои очерки, однако, в последний момент изменил решение и поступил на юридический факультет. В настоящее время Садулаев живёт и работает в Санкт-Петербурге.

Первое произведение Германа Садулаева, повесть «Одна ласточка ещё не делает весны», была написана им за несколько месяцев в 2004—2005 годах и первоначально распространялось автором в Интернете. Он также разослал её в различные издательства, но единственным издателем, которого заинтересовала эта повесть, стал Илья Кормильцев, пообещавший Герману Садулаеву издать его книгу, если тот напишет ещё несколько повестей. Это и произошло в 2006 году, когда в издательстве «Ультра.Культура», возглавляемом Ильёй Кормильцевым, вышла книга Германа Садулаева «Я — чеченец!», состоящая из девяти рассказов и повестей, посвящённых Чеченским войнам, во многом основанных на личном жизненном опыте автора.

Широкую известность в России и за её пределами получили также такие произведения Германа Садулаева, как «Радио FUCK», «Пурга, или Миф о конце света», «Бич божий», «Блокада» (в сборнике «Четыре шага от войны»), «Марш, марш правой!», «Прыжок волка. Очерки политической истории Чечни от Хазарского каганата до наших дней», сборник рассказов «Зеркало атмы». Он также является соавтором романа «Шестнадцать карт».
Вышедший в 2008 году роман Германа Садулаева «Таблетка» вошёл в шорт-лист премии «Русский Букер». В 2009 году Герман Садулаев стал победителем премии «ТОП 50. Самые знаменитые люди Петербурга» журнала «Собака.ru» в номинации «Литература». В июне 2009 года был опубликован роман Германа Садулаева «AD», признанный журналом «GQ» книгой месяца.

В 2010 году роман Германа Садулаева «Шалинский рейд» вошёл в шорт-лист «Русского Букера» и получил премию журнала «Знамя». Герман Садулаев публиковался также в петербургском журнале «Аврора». Своими литературными ориентирами он считает Вьясу (составителя Вед и автора Веданта-сутр), Чака Паланика, Андрея Платонова, Венедикта Ерофеева, Дональда Бартельма. Увлекается глубоким изучением и осмыслением Готской истории.

В настоящее время Герман Садулаев постоянно печатается в журналах «Знамя», «Октябрь», «Дружба Народов», а таже на публицистических ресурсах «Свободная Пресса» и «Однако». В 2014 году он вёл авторскую программу на телеканале «СТО» в Петербурге, которая была отмечена премией Агентства Стратегических Инициатив.

В 2010 году Герман Садулаев вступил в КПРФ. Согласно сайту Санкт-Петербургского городского отделения КПРФ, он состоит в парторганизации Невского района. Член Гражданского литературного форума России.

Книги Германа Садулаева всегда попадают в шорт - и лонг-листы всевозможных профессиональных премий. Его прозу читают, о ней пишут, ему предлагали издаваться в «Ультра. Культура» и «Ad Marginem» даже в те времена, когда неизвестному автору прорваться в книжный мир было почти невозможно.

Писатель Герман Садулаев, по его словам, не читает газет и не смотрит телевизионные новостные программы. За новостями он следит в Интернете. Литературу Герман Садулаев называет самым серьезным делом в своей жизни. Свои книги он строит на материалах из жизни, часто – собственной. Его также волнуют и интересуют многие вопросы, далеко выходящие за рамки литературы. Например, ему всегда близка неиссякаемая тема «Чечня-Россия».
Как считает Герман Садулаев, «литература, как магия, она осваивает пространства и, благодаря ей, эти пространства становятся неотъемлемой частью Русского мира. Петербург описан в русской литературе так, что даже если вы никогда не были в нем, то когда вы туда приедете, покажется, что вам там все знакомо, - подчеркнул писатель в одном из интервью. - Поэтому Чехов однажды все бросил и куда поехал? На Сахалин. И после того, как Чехов съездил на Сахалин и описал его, будьте уверены, что Сахалин никогда от нас не отколется. Чехов его привязал, припаял, приварил к России и к русскому миру...»

О себе Герман Садулаев говорит, что он «полукровка, родился на стыке культур. Мне было предназначено стать как бы связующим звеном. И я старался. Получилось не очень, ввиду умеренности моего дарования и слабости характера. В отношениях Чечни и России много сложностей. Но всё равно, у нас общее прошлое. Общее настоящее. И будущее тоже одно. Хорошо ли, плохо ли, но мы вместе».

Герман Садулаев не считает себя вправе оставаться сегодня в стороне от событий, происходящих сегодня на Юго-востоке Украины. Он убежден, что мирный и счастливый сценарий здесь, к сожалению, уже невозможен. По мнению Садулаева, нынешние украинские власти не стремятся к миру в Донецке и Луганске, не используют все возможности для того, чтобы прекратить братоубийственную войну.

Садулаев считает, что «Украина просто избавляется от русского населения Новороссии. Это не случайность и не издержки войны. Это политика. Результатом для себя Киев хочет видеть территории, освобожденные от неудобного русского населения». Русских и украинцев, ориентированных не на Запад, а на самостоятельное историческое бытие, он называет «субъектами исторического процесса».

Воссоединение Крыма с Россией Герман Садулаев называет судьбоносной неизбежностью. По его словам, «приняв Крым, Россия не сделала ничего необыкновенного. Это вовсе не была какая-то хитроумная политическая многоходовка. Россия просто не могла поступить иначе. Мы не могли отвергнуть призывы о помощи. Мы не могли спокойно смотреть, как в соседней стране правительство националистов давит русский язык и русское население. Брать Крым или не брать Крым: даже вопроса такого не стояло. Все уже было решено на небесах».

«Россия никогда не стремилась к мировому господству в полном смысле этого слова, – говорит Герман Садулаев. Потому что, будучи оплотом христианской цивилизации, Россия подразумевала в мире некую цветущую множественность. Такова Россия, таков белый Царь. Так он приходил на Восток, так он воспринимался Востоком, Кавказом и всеми местами, где он создавал цивилизацию. Он не вырезал сибирское население под корень, как американцы индейцев, и даже не обращал в свою веру всех, как испанцы Южную Америку.

У России был свой подход, не связанный с мировым господством. И Россия всегда гасила всех претендентов на мировое господство, всегда амортизировала их в себе. Это они думают, что мы их враги, мы же так не думаем. Именно потому, что Россия никогда не противопоставляет себя другим и сама не стремится к господству, только амортизирует попытки отдельных стран унифицировать мир. Сейчас мы должны амортизировать Америку, а завтра, возможно, и исламский мир, если он станет ещё более агрессивным. В этом наша природа».

Герман Садулаев положительно воспринимает тот факт, что в российском обществе сегодня началась идеологическая дискуссия. По его словам, «мы можем создать сейчас нашу государственную идеологию. Но в чётко ограниченных рамках, которые совершенно правильно сдерживают возможный сепаратизм или попытки десуверенизации.

В остальном — творческая свобода, которая должна наполнить эти рамки смыслом. К сожалению, дискуссия началась только сейчас, хотя задолго до этого я и мои коллеги постоянно говорили о необходимости идеологии, но в интеллектуальной сфере господствовал либеральный дискурс, который утверждал, что государству и обществу не нужна идеология».

«Согласно либералам, - говорит Герман Садулаев, - мы должны просто жить по естественным экономическим и социальным законам. На самом деле, под этим соусом протаскивается очень жёсткая, тоталитарная неолиберальная идеология. Законы общества и экономики — это вопрос исследования. И то, как ты их сформулируешь, очень сильно зависит от того, на платформе какой идеологии ты стоишь. Иногда даже, совершенно обоснованно, можно приходить к разным выводам, потому что люди руководствуются разными парадигмами. Весь смысл объявления о том, что идеология закончилась — просто хитрый приём, чтобы протащить свою неолиберальную идеологию и сделать ее тоталитарной и неизбежной, исключив возможность любой дискуссии».

В своих статьях Герман Садулаев часто говорит «моя страна», в «моей стране». Он считает, что крайне важно вернуть людям ощущение сопричастности, так как если граждане России будут ощущать себя ответственными хозяевами своей страны, то их отношение к истории, своей работе, да и жизни в целом изменится.

«Пока мы действительно часто ощущаем Россию, как «эту страну», а не «нашу страну, - говорит Герман Садулаев в одном из своихинтервью газете «Вольтер». - Чтобы мы чувствовали её нашей, нужно понимать, что она действительно предназначена для нас, для нашей жизни и что это наш дом. Правоохранительные органы должны нас защищать, законы должны заботится о нашем благе, правительство должно действовать в интересах нашей страны....

Я бы обозначил два направления в формировании чувства сопричастности: пропаганда и реальность. То есть одной пропаганды не хватит, нужна реальная экономика, не боящаяся протекционизма. Чтобы бизнесмен чувствовал, что это его страна, потому что она его защищает, чтобы пенсионер чувствовал, что это его страна, потому что она его обеспечивает — всё это должно иметь опору в реальности.

В противном случае, когда бизнесмену кричат, что это его страна, а правительство принимает такие меры, что он начинает разоряться, в то время как богатеют его зарубежные конкуренты, то он как-то не понимает, почему же его страна с ним так поступила. Конечно, помимо этого важна идеология, пропаганда, фильмы».

По словам Германа Садулаева, «Владимир Мединский, не будучи ещё министром культуры России, в своих книжках так прекрасно писал, что нам нужны вот такие фильмы, ругал Минкульт за то, что не выделяет денег на то, чтобы снять хорошие фильмы о русских покорителях Сибири, о вхождении Средней Азии в состав России, о русских колонизаторах Америки.

Сейчас он министр культуры России. Казалось бы, вот ему и карты в руки, но что-то я до сих пор не увидел новых патриотических фильмов высокого качества...Почему, когда я включаю телевизор, у нас идёт или американская кинопродукция, или какая-то сомнительная русская продукция, снятая по американским лекалам? Редко-редко какие-то патриотические фильмы не очень внятного качества; есть, конечно, и хорошего, но это совсем исключение.
На один русский фильм — 160 американских. Мы постоянно смотрим о том, что Америка — великая страна. Какой-то американский патриотизм в нас вкачивается. И что после этого Россия? Если Америка самая лучшая страна, во всех фильмах Америка спасает мир, а американский президент за всех решает — нам-то куда?

Только Россия может спасти христианскую цивилизацию. Я подразумеваю ту общую цивилизацию белого человека, европейского человека, которая создала тот мир, в котором мы живём. Это хороший мир, мне он нравится, я не хочу его терять. Но спасти его сейчас может только Россия. И в очередной раз Европу может спасти только Россия. Россия спасла Европу от Наполеона, Россия спасла Европу от фашизма Гитлера, сейчас только Россия может спасти Европу от заразы мультикультурализма.

Я однажды сходил на очень разрекламированное кино, такое русское и патриотическое, чуть ли не имперское — «Адмирал». Мне до сих пор становится тошно, когда я вспоминаю об этом фильме. И о фильме «Сталинград». После этого у меня упало доверие к русским историческим фильмам, тем более к тем, которые делаются как блокбастер. Нам не нужно гнаться за Голливудом, нужно снимать свое кино. Так что, чем там Мединский занимается, вообще непонятно. Как только будет возможность с ним пообщаться, я ему процитирую слова из его книг и спрошу, где же эти фильмы о русских покорителях Сибири»?

Говоря о масштабных задачах, которые стоят сегодня перед Россией, Герман Садулаев особо подчёркивает, что «самая маштабная задача русского народа — это обжить свою страну, заселить её пространство. Почему на нас так смотрят голодным глазом? Потому что видят наши неосвоенные территории. Если мы будем обживать землю, не только Москву и Петербург, то голодные глаза уймутся и успокоятся. Одно дело, когда ты видишь, что лежит что-то вроде бы ничьё и вроде бы никому не нужное, другое дело, когда ты видишь, что всё активно используется.

У нас огромные пространства, на которые смотрит куча голодных глаз со всех углов мира, а мы не можем распорядиться своей землёй. Поэтому нашей масштабной задачей должно быть гармоничное развитие нашей территории. Хотя бы так, как это делал Советский Союз, хотя бы вернуться на тот уровень. Все равно нам судьбой будет предназначено создать на этих просторах какой-то тип конфедерации, основой которого будет Россия. Пусть это не будет жёсткое государственное образование, этого и не надо. Но конфедерация должна быть. Потому что нужен экономический кластер.

Каждый экономист понимает, что для того, чтобы экономика развивалась, нужен лояльный рынок сбыта. Ну не может существовать в мире независимая Грузия. В современных условиях её даже помыслить невозможно. Независимая одинокая Россия тоже очень сомнительно, что сможет существовать. Но если мы добавляем сюда наших соседей: Украину, Беларусь, Казахстан, Киргизию, кого-нибудь из республик Средней Азии, Монголию, Сирию, Сербию, может быть, Иран. Набрать миллионов 300 — вот такой экономический кластер будет самостоятелен, самодостаточен и сможет существовать».

Отвечая на вопрос, что он для себя выбрал - общественное выше личного, или личное выше общественного? – Герман Садулаев сказал, что «трудно на этот вопрос ответить искренне. С точки зрения идеологии, да, я ставлю общественное выше личного. Но тут же думаешь, а искренен ли в этом, потому что есть и свои личные интересы. И задумываешься, а готов ли принести их в жертву чему-то более высокому.

Но, наверное, я всё-таки скажу да. Да, я готов, и мы все должны быть готовы принести эгоистические интересы в жертву более высоким целям. Собственно, это и есть человек. А диалектика заключается в том, что личность только тогда и становится личностью, когда способна осознать это и жертвовать своими узкокорыстными интересами ради чего-то высокого».

Выступая на встрече с молдавской общественностью в Кишинёве, Герман Садулаев сказал: «Всё, что тут рассказала обо мне и моём творчестве, о моей жизненной позиции модератор – Марина Сафронова, совершенно верно. Но я каждый раз, выступая, говорю разные вещи, чтобы моим слушателям было интересно. Поэтому и здесь, сегодня, я не буду повторяться. Я, конечно, не буду читать вам часовую лекцию. Предпочитаю общаться с вами в интерактивном формате. Будем отталкиваться от заявленной темы нашей встречи – «Литература и её роль в консолидации Русского мира».

Сначала о литературе. Почему нас, литераторов, приглашают на какие-то публицистические мероприятия? В последние годы стало обычной практикой спрашивать наше мнение по поводу различных проблем. Например, по поводу Олимпиады в Сочи, по другим вопросам. Я помню даже, что в этой связи в нашей среде, в среде литераторов, была даже какая-то ревность по поводу того, что вот кто-то из нас стал слишком часто мелькать в СМИ, на телеэкранах, а вот другие – нет, хотя, возможно, их чисто литературные заслуги были и намного значимее и выше.

Я думаю, что востребованность определенной категории писателей в этом плане имеет место по той причине, что мы не стеснялись формулировать некоторые важные для всего общества проблемы. Даже если наши формулировки подчас и звучали политически ангажированно, мы не стеснялись быть актуальными, быть современными. Мы не стеснялись напрямую говорить о проблемах нашего общества. Мы не запирались в «башне из слоновой кости», не ограничивались чисто эстетическими вопросами.

Оказалось, что это было правильно, это было нужно. Почему? Я думаю, что стоит спрашивать мнение писателей, публицистов, философов по всем вопросам общественной жизни, в том числе и по Сочинской олимпиаде, в том числе и о перспективах сбора урожая зерновых или высадки человека на Марс, либо о проблемах животноводства, и по многим-многим другим вопросам, волнующим общество в данный момент.

Могут, конечно, сказать, что это ведь совершенно не их отрасли деятельности. Могут сказать, что литераторам лучше рассуждать о своих специфических темах, о проблемах их собственного творческого процесса. Но, тем не менее, так делается. Литераторов просят высказать их мнение и по другим, вроде бы напрямую их не касающимся, проблемам. Я считаю, что это правильно. И вот почему. Дело в том, что писатель или философ, конечно, не знает ответы на все эти вопросы, мнение о которых у него спрашивают. Но он может формулировать эти вопросы. А это очень важно.

Это примерно как в психоанализе, где главный, а подчас и единственный, метод, когда подспудные страхи, какие-то невнятные чувства, какая-то затаённая агрессия человека вытаскиваются наружу доктором-психиатром и вербализуется. Таким образом, эта проблема подвергается рационализации. Человеку становятся понятны причины его страхов, его агрессии. Психиатр тоже не знает ответа, но он формулирует пациенту вопрос, формулирует человеку проблему, которая его мучает, таким образом, чтобы человек мог вытащить её из глубин своего подсознания на свет Божий логики, разума. Он делает это с помощью слов. И тогда человек начинает понимать, что это ведь вполне решаемая проблема.

Так и писатель, человек – мастер слова формулирует некоторые очень сложные вещи, тонкие душевные переживания или, например, дух времени, выражает их словами, пишет их на бумаге. То есть, писатель говорит о том, что беспокоит общество. В обществе со временем накапливается какая-то агрессия, накапливается страх, смутное чувство какой-то опасности, тотальное, всепоглащающее чувство недовольства. Но люди, на самом деле, не могут четко сказать, кого именно они ненавидят. Почему? В чём проблема их стрессового состояния?

Нужен философ, который начинает дискуссию, облекает все эти страхи и все эти чаяния, эти ночные кошмары человека в понятные обществу слова. Когда проблема сформулирована, с ней тогда уже можно работать, с ней уже можно что-то делать. Поэтому, наверное, у меня была даже целая программа на телевидении, я вёл её полгода, я этим занимался. Потому что политики оперируют, как правило, лозунгами, а смысл тех или иных проблем при этом ускользает. Политики создают иллюзию своими словами, что знают ответы на все проблемы, но, на самом деле, за их лозунгами очень часто ничего нет конкретного, ясного и понятного обществу.

А вот мы, писатели, философы, приглашаем политиков, чиновников на свои программы на телевидении, на радио, и начинаем постепенно вытаскивать из них смысл, начинаем формулировать проблематику тех или иных вопросов. Просим их понятным людям языком объяснить их мировоззрение. Всё можно сформулировать, любую проблему.
Например, есть проблема Молдавии. В Евросоюз ей идти или в Таможенный союз? Куда ей идти? И в этой связи в молдавском обществе возникает большое напряжение. Происходит столкновение мнений. А ведь проблема-то не сформулирована! Нужны люди, которые сформулируют предмет общественной дискуссии.

О чём мы спорим на самом деле? Что стоит за этими словами – Евросоюз, Таможенный союз? Что значит войти туда или войти сюда? Как вы это себе представляете? Значит ли это, что надо всего лишь сменить один флаг на другой на правительственных зданиях? Или это значит что-то совсем другое? Надо попытаться сформулировать этот вопрос предельно содержательно. Когда вы формулируете вопрос и назначаете какие-то правила дискуссии, тогда можно спокойно рассуждать, а не кидаться лозунгами. Тогда вступает в действие человеческий разум, воплощенный в человеческом слове.

Всё можно сформулировать.А сделав это, вы поймёте, что всё, что окружает ту или иную проблематику в информационном пространстве, не имеет к ней никакого отношения. Это просто шелуха, вспышки, фейерверки. Это люди, преследующие совершенно иные цели, пользующиеся этой шелухой как дымовой завесой.

Литература учит человека мыслить. Литература способствует организации человеческой речи. Через речь она организует человеческий разум. По правилам художественной литературы, эссеистики, научной литературы. Литература организует способ понимания человеком действительности. Роль русской литературы,в широком смысле этого слова, для существования Русского мира является определяющей.

Я не считаю, что национальная идентичность является финальным познанием человеческой личности, пределом знания о душе. Человек – это духовная сущность, которая намного глубже его национальной идентичности. В этом смысле религия ближе к определению человеческой души, чем национальная идеология. Христианство говорит, что для него нет ни римлянина, ни иудея. В том смысле, что все души человеческие так или иначе связаны какими-то отношениями с Богом.

Если мы не верим в Бога, если мы атеисты, то как мы можем понять, что есть высшее Сознание, высшая форма организации материи? Национальность – это просто одна из ипостасей человеческого существа. Но, тем не менее, для него она очень важна. Я не разделяю позицию тех людей, которые искусственно притворяются, что находятся на уровне всечеловечности, что они выше нации, выше национальной культуры, что они такие вот чистые души, всечеловеки. Это, конечно, прекрасная идея. Но реально ли находится на этой стадии говорящий о своей всечеловечности?

Я думаю что очень и очень немногие люди находятся на ступени всечеловечности. Это те, кого мы называем Святыми. Это те, кто сострадает всему живому вокруг себя – даже животным и растениям. Лишь очень и очень редкие люди, только избранные, могут похвастаться таким проникновением во всемирный Дух. Стремиться к такому высокому уровню состояния души можно и нужно, но реально жить и действовать надо на том уровне, на котором мы действительно находимся.

И на этом уровне национальная идентичность и национальная идеология имеют очень большое значение, играют очень важную роль, служит для человека неким внутренним стержнем. Способствует формированию его психики. Это некая особая, национальная мелодия, которую слышит человек и под которую он подстраивается. Поскольку сам я полукровка, мне, может быть, проще это понять.

Если человек, например, только русский, он просто не замечает эту мелодию, так как она для него только одна. Это как рыба не чувствует воды, в которой она живёт, человек не чувствует воздух, которым он дышит. Но когда ты полукровка, то ты можешь слышать, как в тебе заиграла одна мелодия, а потому вдруг – другая. Ты можешь тогда различать эти мелодии.

На самом деле, для того, чтобы человек мог быть причастен к Рускому миру, его национальность не имеет принципиального значения. Для того, чтобы быть причастным к Русскому миру, я считаю, надо прочитать пару десятков томов произведений русской литературы. Это намного важнее, на мой взгляд, чем просто родиться, например, в семье рязанского крестьянина. Возьмите молодого человека – англосакса, заприте его в комнате, где не будет больше ничего, подберите ему пару десятков томов лучших произведений русской литературы, и если он прочтет их за две недели, мы получим русского человека. Великая русская литература является важнейшим переносчиком того, что принято называть «русскостью».

Отвечая на вопрос известного молдавского общественника, политолога, председателя ОА «Общественная Палата» Владимира Москалёва о том, каковы его понимание, ощущение и выводы в связи с трагедией с журналистами парижского журнала «Шарли Эббдо», Герман Садулаев сказал: «Мне всё это очень не нравится. Я всех их боюсь. Я не знаю, кого из них я больше боюсь. Всё это очень страшно. Я боюсь таких карикатуристов, для которых нет ничего святого. Это ненормально. Я боюсь террористов, которые врываются в дом и растреливают журналистов только за то, что они рисуют глупые картинки. Я боюсь лидеров европейских держав и прочих европейцев, которые выходят на многотысячные демонстрации в поддержку убитых кариткатуристов, не замечая десятки, сотни, тысячи людей, погибающих на Донбассе.

Я боюсь миллионные демонстрации, которые выходят на улицы в Чеченской Республике, чтобы протестовать против карикатуристов, террористов и европейских лидеров, которые выходят на демонстрации за карикатуристов и против террористов. Они для меня все ужасны. Я всех их боюсь. Мне в этой истории не нравится никто».

На вопрос о том, каково его понимание происходящего в современной Чечне через призму общероссийских процессов, Герман Садулаев дал такой ответ: «Я давно не смотрю на происходяще в Чечне через призму общероссийских процессов. Это позволяет мне сохранить целостность и в более-менее здоровом состоянии свою психику. Я предпочитаю смотреть на процессы, происходящие в Чечне через призму Готской истории.

Мне кажется, что готские вожди не обязательно были симпатичными людьми. То, что они делали, мне иногда непонятно. Но, тем не менее, в образовании государственности Готского племени должно было что-то случиться, что-то произойти. Под этим углом я рассматриваю историю формирования государств. Если бы мы были современниками тех событий, мы бы их воспринимали совсем иначе. Например, французская «Песнь о Роланде» рассказывает о том, как Карл Великий после битвы, в которой погиб Роланд предал суду предателя – его четверовали, и его родственников числом 30 человек, которые были повешены.

Для автора «Песни о Роланде» в этом событии не было ничего особенного. Так сказать, справедливость восторжествовала. Для французов XII века, когда была создана «Песнь о Роланде», это было вполне обычное событие. Мы же воспринимаем всё это, исходя из наших современных представлений о справедливости, несколько иначе. Мы смотрим на эти события из своего времени.

Но надо понимать, что какое-то племя и сегодня может жить в каком-то ином времени и вести себя так, как это было принято в это время. У него другие координаты, другие понятия. И как нам всем жить в одном и том же мире, когда мы, фактически, живём по понятиям разных исторических периодов? Это очень сложно.

Я не говорю, что кто-то из нас отстал от времени, а кто-то, наоборот, опережает его. История – вещь специфическая, трудно порой понять, кто впереди, а кто позади. История – это бег по кругу, и попробуй пойми, кто бежит впереди, а кто позади. Просто разные племена находятся в разных секторах исторического поля. Поэтому с точки зрения российских реалий, европейских или мировых реалий сложно рассматривать эти вопросы. Для каждого племени нужно брать его собственную систему координат.

Отвечая на вопрос одного из участников встречи, который привёл несколько цитат из книги «Я - чеченец!», содержащих описание фактов жестокого обращения русских солдат с чеченским населением во время Первой Чеченской войны, насколько можно примирить сегодня две стороны, в том числе чеченцев, с тем, что происходило, а также об истоках той войны в его понимании десять лет спустя, Герман Садулаев сказал: «Вы привильно заметили, что всё это было написано десять лет тому назад. Я тогда находился под сильным впечатлением от этой трагедии. Наверное, сегодня я многих вещей, которые написал тогда, сегодня так бы не написал. Сейчас я на многие вещи смотрю совсем по-другому.

Но в той книге я ничего не выдумал. Хотя это не документальное произведение. В той книге я лишь отразил всё то, что существовало в сознании чеченского общества в тот конкретный момент. Это фотографический снимок изнутри тогдашнего сознания чеченского общества. Не буду ручаться за детали, но в основном говорили и думали тогда люди в Чечне именно так.

Да, к сожалению, зверства со стороны российских войск, действительно, имели тогда место. Была трагедия, которую мы сегодня называем «непропорциональным применением военной силы». Это факт. Некоторые трагические обстоятельства задели тогда и мою семью. Причина этого заключается в бездарной, нелепой, преступной политике тогдашнего российского руководства, которое почему-то решило вести войну с чеченским народом. Совершенно не разобравшись в том, что сам чеченский народ воевать с Россией ни в коем случае не хотел.

Была проблема несвоевременного применения силы. Надо было решительно действовать в самом начале мятежа Дудаева. Если бы тогда расшвыряли этих дудаевских фашистов, как кутят, не было бы потом всей этой трагедии. Но сначале позволили режиму Дудаева окрепнуть, набдили его оружтием, финансами, позволили ему собрать настоящую армию, а потом вдруг стали бороться с ним какими-то полумерами, пошли войной не на него, а на весь чеченский народ.Это настроило чеченский народ против России. Надо учитывать и состояние тогдашней российской армии. Она тогда находилась в ужасном состоянии. Часто это был просто какой-то сброд. Первая Чеченская война была ужасной и бессмысленной с самого начала и до конца.

Но ко Второй Чеченской войне ситуация изменилась принципиально. Главное, что Россия поняла – не надо бороться с чеченским народом, что надо на него опираться. Как только политика Москвы изменилась, как только она стала опираться на чеченское население, нашла союзника в лице Ахмата Кадырова и его окружения, Вторая Чеченская война окончилась очень быстро и не сопровождалась такими трагедиями и ужасами, как первая. Чеченцы сами выгнали террористов из своих сёл в леса и горы, где они очень быстро прекратили своё существование, лишившись поддержки населения Чечни.

Когда я написал первую книгу о войне в Чечне, меня начали хлопать по плечу и хвалить на все лады наши либералы и русофобы, полагая, что я из их числа. Но когда я занял чёткую позицию по событиям на Украине, стал называть виновников их своими именами, отстаивать позицию России, они тут же накинулись на меня с упреками, стали обвинять меня в том, что я изменяю своим принципам. Нет, я им не изменяю. Это они сами изменили принципам справедливости и объективности. Получается, следуя их странной логике, что когдда бомбят чеченцев, то это очень плохо, а вот когда бомбят русских – это очень хорошо. Я просто против того, чтобы мирное население, какой бы национальности оно ни было, уничтожали с применением тяжёлого вооружения. Вот и всё.

В принципе, сегодня чеченцы чувствуют себя в составе Российской Федерации вполне комфортно. Они, конечно, не забыли о том, что с ними случилось. Эта трагедия лежит тяжёлым камнем на их сердце. Но, как правило, нормальные чеченцы не винят в этом русский народ. Они понимают, что русский народ сам был тогда заложником той чудовищщной ситуации. Что сам русский народ не в меньшей степени пострадал от этой катастрофы, когда развалился Советский Союз и в разных его местах запылали вооружённые конфликты.

Я думаю, что чеченцы никогда не простят тех, кто тогда развязал эту бойню. Эта рана никогда не заживёт. Но это не относится к русскому народу. Это относится к тем, кто столкнул между собой в кровавой бойне русский и чеченский народы. Большинство чеченцев сегодня понимают, что русский народ сам стал жертвой этих политиков. Возможно, именно поэтому многие чеченцы, воевавшие в первой и второй Чеченских войнах, поехали добровольцами на Донбасс, так как они видят за трагедией на Донбассе те же самые руки тех же самых политиков и их кукловодов, которые в своё время развязали трагедию в Чечне. Для них это продолжение войны с теми, кто принёс горе на их землю».