События

Все мы родом из «Юности». Встреча с главным редактором легендарного журнала «Юность», настоящим, проникновенным русским поэтом Валерием Дударевым, была очень теплой и, что называется на одном дыхании – зала и нашего гостя.

Все мы помним, какие замечательные рассказы, повести и стихи печатались в «Юности» в пору нашей молодости, как мы искали очередной номер или просили «дать на день» у счастливых обладателей подписки. Валерий, возглавивший журнал в 2007-м, заметил по этому поводу: «У нас бытует шутка – у каждой «Юности» должен быть свой читатель».

Боец «Азова», писатель

-Мы проводили исследование на тему возраста наших читателей. Оказалось, самому юному, парнишке из Белгородской области, 10 лет, а самому старшему, жителю Челябинска, сейчас 96 лет.

А если говорить о тираже – в 1980-х он у нас был 3 млн. 200 тыс., а сейчас на 2-3 порядка меньше. Но не надо никого заставлять читать книги – нужно просто объяснять, почему, не читая, ты не станешь человеком.

Первый номер «Юности» вышел 10 июня 1955 года, и возглавлял журнал Валентин Катаев, чья главная идея была – чтобы не прерывалась связь времен. Поэтому в каждом номере мы даем «молодое лицо» вместе с маститыми авторами. С первых номеров этого года мы печатаем роман 24-летнего автора из Макеевки Станислава Асеева — рукопись пришла к нам по почте из Донбасса.

В письме автор приписал, что не всегда может связываться с нами по интернету, потому что создает свое произведение под бомбежками. Роман – это исповедь молодого человека. Нам, кстати, много присылают литературы с Украины.

Автор пишет, что никуда не может вырваться из своего шахтерского городка, где нет никаких, как сейчас говорят, «социальных лифтов», а есть нищета и беспросветность жителей. Но при этом Станислав смог окончить философский факультет Донецкого университета. Он пытается понять, что же происходит с ним и окружающими, раскрывает судьбу человека – а ведь это самое увлекательное в литературе. Однажды парень мне написал, что собирается идти воевать – вы, мол, наверное, перестанете со мной общаться, если узнаете, на какой стороне я думаю иди в бой. Я возразил, что общаться нужно со всеми, отстаивать свою точку зрения, спорить.

Парень собирался в отряд «Азов» или «Айдар» — воевать за целостность Украины. Мотивация та, что Россию он боится – там живут одно алкоголики и медведи. А в ответ на вопрос, зачем же пишет в российский журнал «Юность», задумался…

Воевать пошел, но очень быстро оттуда сбежал, написав мне: «Я очень разочарован – в этих батальонах нет никаких идей вообще, там только бандитизм и банальное убийство». И таких молодых людей там полно – с ними никто вовремя не поговорил, и они запутались…

Так что мы не отказываемся от новых имен, но с нами всегда были на связи ныне живущие и недавно ушедшие мэтры, которых мы постоянно печатали, которые у нас все бывали – Виктор Розов, Андрей Вознесенский, Белла Ахмадулина, Евгений Евтушенко. Недавно пришло письмо от выдающегося писателя Анатолия Алексина – ему сейчас 91 год, он живет в Люксембурге.

Ахматова писала о «Пушкине: «Какой ценой купил он право!..». Так что какой ценой пишется каждое слово, знает его автор.

«Открыть» Есенина и Ахматову

Когда Катаев возглавил журнал, он собрал редколлегию и спросил: «Что самое главное в нашем журнале?». Каждый выдвигал разные «умные» версии, а Валентин Петрович сказал: «Главное – самовар!». Да, именно он, как символ гостеприимства, единодушия – когда все собираются за самоваром. А иные авторы у нас ночевали… Среди них – Бродский – чтобы его не «взяли» за тунеядство.

Но когда мы собирались его напечатать и уже были готовы гранки, он сам отказался от публикации. Дело доходило чуть ли не до того, что ему собирались дать жилье в Переделкине, но он сам запротестовал – чтобы не потерять ореол гонимого поэта. И в журнале он появился уже в 1988 году, после вручения ему Нобелевской премии – на мой взгляд, это было сделано по политическим мотивам, поэт сам от этого мучился…

Россия – страна литературоцентричная. Но Есенина для советского читателя «открыли» только в 50-х, и наш журнал напечатал его стихи в 1957 году. В журнале была опубликована при жизни, уже на излете ее, «запрещенная» Ахматова – то, что она считала лучшим. Поэтесса сама свои стихи отобрала и выстроила подборку – это было как завещание гениального поэта.

Когда мы недавно встречались с читателями в Сыктывкаре, у нас спросил один человек лет 75 лет, в очках с толстыми линзами – сохранился ли на страницах журнала спор между славянофилами и западниками? Мы ему ответили – да, сохранился, но перешел на поля Украины. Такой грустный, но правдивый ответ…

Целебная речь

Что есть сегодня русская проза? Наверное, тогда она жива, дышит и развивается, когда есть роман, переходящий из поколения в поколение, из семьи в семью. Сейчас, к сожалению, такого не происходит. А еще момент – нет положительного героя, способного в нужный момент даже страну спасти. Сегодня у нас нет и такого писателя, к которому ходили, как прежде к Льву Толстому, с вопросом «Как жить?».

Мы помним «Матрёнин двор» Александра Солженицына, пронзительный «Последний срок» только что ушедшего от нас Валентина Распутина, «Из колена Аввакумова» Федора Абрамова . Это все великие романы. Писатель должен слушать язык, писать сердцем…. А сегодня многие вещи, к сожалению, пишутся просто ударами по клавишам.

Когда Белла Ахмадулина поехала на Вологодчину, я по телефону у нее спрашивал, пишет ли она там. А Белла ответила: «Вологодская речь настолько целебна, что здесь нельзя писать, а нужно только слушать». Соглашусь с ней — и русское слово, и русский мир – целебны…

Михаил Тарковский, племянник Андрея Тарковского, хороший поэт и прозаик, однажды понял, что не сможет работать в столицах – и уехал в Красноярский край, в село Вахта. Стал писать о людях, окружающих его и слушать этот дивный язык… А это уже другая литература.

А Игоря Михайлова назвали на книжной ярмарке во Франкфурте-на Майне «Певцом малых городов России». У нас есть люди, которые делают гигантскую, подвижническую и совершенно незаметную для других работу – выезжают в такие города и деревни и описывают порушенные храмы и часовни, стараясь сохранить их для потомков и по возможности восстановить.

Проекты от литературы

Постмодернизм в российской литературе заканчивается, но «проектная литература», которую прочитал и тут же забыл, расцвела пышным цветом – Дашкова, Донцова, Акунин, Улицкая. Поначалу Улицкая была неплохим автором, непредсказуемым, не боялась тратить себя – чего стоит ее первая напечатанная повесть «Сонечка»! Но ее последние вещи написаны языком, адаптированным для перевода. Понятно, что человек зарабатывает деньги, только на это и рассчитано. Акунин тоже не будет писать, как Гончаров, работавший над каждым своим романом по 10 лет.

Вся русская литература учила добру, высшим ценностям, но с 90-х мы получили лауреатов премии «Букер», которых никто не знает и не помнит. Талант не важен – важно оказаться в нужное время в нужном месте. Появились мысли, что в поэзии не важны содержание, форма – а только «контакты»…

Тема распада Союза, этой величайшей трагедии, никак не отражена в современной литературе. Могу порекомендовать вам прочесть на эту тему книгу Дениса Гуцко «Русскоговорящие».

В 90-е, смеясь над прошлым, говорили, что не было никакого советского человека, придумали даже такое унизительное прозвище для него – «совок». Я не согласен – ведь это тот же Юрий Гагарин, люди, совершавшие подвиги, жертвовавшие собой — и на войне, и в науке, и в жизни.

Я радуюсь, что впервые за много лет во главе нашего государства человек, понимающий, что у России есть свои государственные интересы и отстаивающий их. Россия – самодостаточная страна, но мы ни от кого не закрываемся.

«Не думайте о людях…»

Я бывал в Ивано-Франковске, во Львове – очень жаль, что эти люди зациклены на себе. Но в корне неправильно думать, что весь мир против нас – это совсем не так. Люди тянутся друг к другу. Я помню, как в Варшаве украинский поэт Дмитрий Павлычко читал стихи – мол, из сталинской высотки, которая стоит в польской столице, на него смотрят расстрелянные в Катыни. Хозяева вечера, поляки, его одернули и согнали со сцены, а потом извинялись перед нами, российскими писателями.

Или вот наш старейший фотограф, ветеран войны, Николай Коршунов, писал, что попал в фашистский концлагерь на территории Литвы, бежал, и его спасли, выходили и укрывали, рискую жизнью, литовцы. А символ нашего издания — девушка с волосами в виде веточек ивы — рисунок замечательного лиовского художника Стасиса Красаускаса.

Меня возмущают слова Андрея Макаревича в ответ на то, как мы горюем, что на Донбассе гибнут беззащитные старики, женщины и дети, и то же, не дай Бог, было бы в Крыму. Он говорит: «Не думайте о людях – это чужая территория».

Мы ведь нашего поэта Юрченко недавно вытаскивали из плена на Донбассе, а мой знакомый хирург уже почти год постоянно по доброй воле летает в Луганск – оперирует детей от 7 до 15 лет. Так что каждый сам создает пространство вокруг себя.

А потом были стихи – и мы притихли. Настоящий поэт и гражданин.