События

Космос Самолётова: автор фильмов о Гагарине и Терешковой вспомнил евпаторийское детство и поделился коктебельскими мечтами

Ирина Ковалева, "Московский комсомолец" Источник (ссылка откроется в новом окне)

«Когда мы делаем фильмы о космосе, то мы делаем кино не о ракетах, а о людях, их мыслях, идеях, жизни. И в каждом из нас живет гордость за этих людей», - признается сценарист и режиссер Алексей Самолетов, который побывал в Симферополе по приглашению ММК «Формат-А3».

Многое из того, о чем снимает свои фильмы этот режиссер, связано и с Крымом. Именно в Коктебеле зародилась планерная школа, а Евпатория с советских времен известна как центр управления полетами. В Крыму, в гостях у Максимилиана Волошина, бывали и Антонов, и Туполев. И это Черное море и Коктебель вдохновили конструкторов на создание легендарных самолетов…

- Фильм «Валентина Терешкова. Чайка и Ястреб» снят к 50-летию первого полета женщины в космос. А ленту «Гагарин. Семь лет одиночества» российские зрители увидели в 2014 году. Алесей Эдуардович, расскажите о съемках. О том, что осталось за кадром.

- Фильм о Терешковой нам очень тяжело дался, хотя бы уже потому, что у первой женщины-космонавта плотный график, в который нужно было суметь «вклинить» съемки. С Валентиной Владимировной мы полгода работали – записали три сквозных интервью, а под конец, когда возникла окончательная степень доверия, сели и записали 40 минутное интервью, на котором и построили фильм. Терешкова боится журналистов, ведь они могут переврать, перевернуть. Я задавал щекотливые вопросы, даже видя некое сомнение в глазах, но их не взял потом, что-то навсегда останется за кадром. Мне не нравится копаться в чужом грязном белье. Мне нравится понимать людей, – какие они? Чего в них человеческого? Наши фильмы о людях. О людях в разных предлагаемых обстоятельствах. Работа с хроникой была непростой. Но если угадываешь с темой, если делаешь дело важное и нужное, то будто провидение помогает тебе. Так, например, в фильме нет ни одного постановочного кадра, даже девочка с мячиком в Ярославле, куда мы приехали, чтобы снять интервью с Терешковой. Пока ждали Валентину Владимировну, пришли мама с дочкой. У девочки мячик – Земной шарик. Преемственность поколений – финал фильма родился сам собою. Потом один фильм потянул за собой другой – мы пришли к мысли о создании фильма о Юрии Гагарине. Два года трудились. Пожалуй, это самая сложная моя картина. Информацию собирали по крупицам. Отсматривали километры архивной пленки - я отсмотрел 300 коробок, а Лариса Смирнова, которая монтировала этот фильм, отсмотрела порядка 250-ти. Посекундно выбирался материал! Ты отсматриваешь эти километры, ты погружаешься в этот мир, становишься частью этого времени. Мы взяли все, что есть в архиве о Гагарине.

- Вообще, картина мало похожа на документальную. Хотя бы уже потому, что Гагарин в ней говорит своим голосом!..

- Когда я смотрел финальную версию, у меня возникло ощущение, что Гагарин живьем давал нам интервью. (Улыбается). У меня крыша уехала окончательно. Мы смонтировали кино, и вдруг перед нами легла эта хроника цветная, снятая на Kodak. Не знаю, кто ее снимал, но ее передо мной положили, и она начала заполнять черные поля, которые остались в фильме. За основу повествования мы взяли книгу космонавта. Отсебятины в этой ленте нет. Я полгода потратил на то, чтобы найти голос Гагарина. Позвонил своей сокурснице Оле Матушкиной, завкафедрой сценической речи ГИТИСа. Она нашла Лешу Лысенко. Четыре месяца я вкладывал в него артикуляцию, интонацию Юрия Алексеевича, тексты. В результате мы получили голос Гагарина. Даже звукорежиссер, монтируя запись, уже не знал, где какой голос. Когда мы подошли к финалу этого фильма, мы совершили для себя внутренне открытие, что второго полета у него быть и не могло, потому что тогда бы он перестал быть Гагариным – первым и единственным.

- Поделитесь впечатлениями: космонавты 60-х и сегодняшние космонавты - это разные люди?

- Вы знаете, те покрепче были. Те космонавты испытывали на себе колоссальное давление. Испытание славой - это безумная история. Эти люди наступали на себя ради страны. И я готов класть себя на эти истории, чтобы будить в людях человеческое. Современные космонавты хорошие ребята, разумные. Но они уже «в конвейере», заточены под выполнение абсолютно конкретных задач. Они руки и голова тех, кто на земле сидит. Они должны сначала выучить все здесь, а потом там, в других условиях, все это повторить. На эту наработку тратится очень много времени. Они учат физику, математику, они работают с плазменным кристаллом. Они пытаются найти новый способ существования. Делают какие-то совершенно уникальные вещи. Мы все время говорим, что достигли определенного предела. Например, можем сделать самолет менее заметным для радаров, можем разогнать его до большей скорости, заставить его подняться выше, но он все равно будет летать на крыле, опираясь на воздух. На двигателях, которые его толкают на углеводородном сырье, и подруливаться стабилизаторами и килем. То есть, мы все так же взаимодействуем с окружающей средой. А если мы придем к некоему варианту получения энергии, вопреки закону сохранения энергии? Современные космонавты и пытаются понять этот новый способ, найти его. А тем, первым космонавтам, надо было хотя бы полететь и там просуществовать, не сойти с ума, а потом выдержать на себе этот колоссальный груз вселенской славы. И как Гагарин пережил эти семь лет, после того, как его имя узнал весь мир, для меня до сих пор загадка. Да, Титов, может быть, летал лучше, чем Гагарин. Но вряд ли он бы выдержал то, что вынес Гагарин. И вряд ли, девушки, а теперь уже бабушки, которых я очень хорошо знаю, вынесли бы ту славу, которую вынесла Терешкова.

- В советские годы Крым был «космической областью страны» . Об этом кино снимать будете?

- Что касается Крыма как платформы подготовки космонавтов, то ничего и не изменилось. В Севастополе до сих пор тренируются, и в Феодосии, и в Евпатории. Никто никогда не воспринимал Крым как некую оторванную часть. Ой, помню, как я первый раз оказался в Крыму в 1973 году. Бабушка возила отдыхать в Евпаторию, было очень хорошо! Мы снимали за 3 рубля две койки в частном доме, жили в прекрасном дворе, бегал я на море. Безумно любимые эти немецкие трамвайчики узкоколейные! У меня самое благостное, приятное ощущение от Крыма. Ну а что касается кино, то я, вообще-то, хочу снять фильм о планерной школе в Коктебеле. У меня есть хороший архив, плюс ко всему я в хороших отношениях с внуком Сикорского. Нам с ним есть о чем поговорить. Можно было бы снять документальную ленту об истории крымского центра подготовки космонавтов. Но дело это не дешевое, нужно финансирование. Но Андрюша Кондрашов сделал фильм про Крым. Государственный канал пошел на большие затраты. И телеканал «Россия» мне теперь не даст денег на съемки еще одного фильма про Крым - ресурс не безграничен. А с американцами я не буду делать это кино. Потому что они хотят от меня абсолютно конкретной точки зрения. У меня этой точки зрения нет. И я им говорю, мол, ребята, это не ко мне. Я говорю то, что вижу. Я снимаю то, что я снимаю. У меня другие взаимоотношения с людьми, с пространством. Если вам интересно авторское видение Самолетова по поводу того, что происходит, то давайте, пожалуйста, финансируйте проект, я с удовольствием его сделаю.

- Кстати, а своя точка зрения на «Русскую весну» у вас есть?

- Все задают вопрос, мол, как вы относитесь к присоединению Крыма? А я для себя его никак не отсоединял. Спрашивают, дескать, как вы относитесь к Украине? Да я и ее не отсоединял. Я живу, наверное, другой категорией. Ко мне очень сложно подходить с этими вопросами, потому что у меня другое понимание мира. Для меня Союз не развалился, потому что он часть единого мира. Первый вопрос, который я задал, когда прилетел в Симферополь: а чем люди деньги зарабатывают? Что делают? О! есть завод «Фиолент»! Прекрасный завод. До сих пор живы все лобзики, которыми я пилю деревяшки всякие. Спрашиваю: а где люди деньги берут? Отвечают: в тумбочке. Как в том анекдоте. А кто в тумбочку кладет?.. Говорят, мол, бюджетников много. А делают-то, спрашиваю, что? Меня этот вопрос очень интересует. Я за то, чтобы люди делом занимались. И каждый – своим. И как можно более профессионально. Тогда все станет на свои места. Некогда митинговать будет. Надо будет открытия совершать. Самая главная, на мой взгляд, потеря после развала Союза, это потеря производства. Когда я вижу, как люди работают и строят самолеты и космические корабли, морские корабли, речные пароходы, то понимаю, что они заняты делом. А кто-то потом сядет на этот пароходик и в пути напишет прекрасную песню. Мы - люди. И вопрос только в том, как мы живем и что мы делаем? И от этого зависит все то, что нас разъединяет или объединяет. Вот на Международной станции в Звездном городке - американцы, японцы, итальянцы, французы, - все мы просто занимаемся одним делом. Смеемся над похожими шутками и участвуем в экспериментах физических, медицинских, где ничего не зависит оттого, француз ты или японец.

Из досье «МК»

Алексей Эдуардович Самолетов родился 10.09.1963 в Новосибирске. В журналистику пришел в 1989 году, поступив в Алтайский Государственный университет на факультет журналистики. До этого в родном Новосибирске был театральным артистом и режиссером. С 1993 по 2005 год - корреспондент, редактор, продюсер программы «Вести». Как военкор побывал в «горячих точках» - Таджикистане, Афганистане, Абхазии, Дагестане, Чечне и Колумбии. Придумал и создал свой цикл программ - «Мир на грани», для которого снял больше сотни документальных фильмов. Женат на ведущей программы «Воскресное Время», Ираде Зейналовой. В семье двое сыновей.

 

Ваш комментарий

Чтобы оставить комментарий

войдите через свой аккаунт в соцсети:

... или заполните форму:

Ваше имя:*

Ваш адрес электронной почты (на сайте опубликован не будет):

Ссылка на сайт:

Ваш комментарий:*


Алексей Самолетов

У политиков есть встречи без галстуков. А в Международном клубе «Формат-А3» 26 марта встреча с известным российским тележурналистом, сценаристом и режиссером Алексеем Самолетовым прошла…… →

Фото
Видео
Статьи