События

 Что будет с евро и кто победит в валютных войнах?

* Почему укрепился рубль?
* В чём сила и слабость Евросоюза?
* Что будет, если к власти придут евроскептики?
* Возможно ли экономическое сотрудничество между Латвией и Россией?

По приглашению международного медиа-клуба «Формат A3″ в Риге побывал главный редактор российской «Финансовой газеты» доктор экономических наук Николай Вардуль.
«Суббота» встретилась с Николаем Владимировичем, чтобы услышать прогнозы по поводу курса евро и доллара и выяснить, существуют ли возможности экономического сотрудничества между Латвией и Россией.

Его величество Доллар

— Николай Владимирович, за последние полгода евро упал по отношению к доллару почти на 25 процентов. Для нас, жителей Латвии, живущих в еврозоне, это тревожный знак. Что будет дальше?\

— Первый прогноз, выдвинутый крупнейшим инвестиционным банком мира Goldman Sachs, звучал так: доллар догонит евро уже к 2017 году, сравняется с ним, а потом и перегонит своего европейского собрата.
Однако последние прогнозы неумолимо приближают эту дату. По мнению экспертов, доллар может догнать евро уже в конце нынешнего года. На то есть основания: комитет по открытым рынкам США всерьёз задался вопросом: а не пора ли, в конце концов, поднять ставку? И пришёл к выводу: пора! Скорее всего, ставка поднимется уже во второй половине 2015 года. Если это произойдёт, то кредиты и ценные бумаги США станут дороже, доллар повысится ещё быстрее, чем ему предсказывали, а евро стремительно упадёт.

— Тогда, может быть, стоит обменять евросбережения на доллары, пока не поздно?
— Думаю, стоит. Конечно, от маленькой сделки и выигрыш будет маленький, но вот от большой — вполне приличный.

Экономика дама справедливая

— Как же нам выжить, если евро обречён на падение?
— Драматизировать ситуацию не стоит. Конечно, обывателю всегда кажется, что если курс валюты, которую он получает за свой труд, падает, то его обкрадывают. Это не так. На самом деле, вместе с понижением нацвалюты возникает премия для экспортёров.
Приведу простой пример: допустим, некий производитель в Латвии тратит 100 евро, чтобы изготовить несколько банок шпрот. Что же произойдёт, если доллар станет больше евро? Внутренние затраты на производство останутся прежними, но, продав шпроты на экспорт, их производитель получит большее количество евро, то есть станет богаче. Экспорт в условиях падения нацвалюты только расцветает!
— Увы, экспорт не самая сильная сторона латвийской экономики. А что происходит с импортом, когда падает нацвалюта?
— Для импорта падение нацвалюты — это очень плохо, поскольку всё привозное автоматически возрастает в цене. Я заходил в ваши магазины, приценивался к импортной зимней одежде. Её стоимость показалась мне абсолютно запредельной — даже на мой московский привыкший к дороговизне взгляд. Если евро упадёт, то цена на эти привозные пальто и куртки станет ещё выше.
— Значит, у нас только два выхода. И оба безрадостные: либо покупать импортные товары по космическим ценам, либо выбирать только местную продукцию?
— Экономика очень справедливая дама: у неё никогда не бывает так, чтобы всё было только плохо или только хорошо. Всегда существует баланс! Вспомним 1998 год в России, когда рубль упал в четыре раза. Это стало толчком для резкого подъёма российского производства: освободился рынок, люди стали занимать ниши, из которых ушёл импорт.
Когда евро упадёт, то же самое возможно и в Латвии. Шанс есть! Сумеете вы им воспользоваться или нет — это уже другой вопрос.
Кстати, сейчас в России в связи с санкциями работает та же схема: открываются новые ниши для производства товара, который раньше импортировался в страну, идёт импортозамещение. Никто не говорит, что это лёгкий путь, но это однозначно шаг вперёд.

Как закалялся рубль

— Экономика России удивляет своей непредсказуемостью. Вопреки всем чёрным прогнозам рубль неожиданно укрепился. Как ему удалось оторваться от нефти?
— Действительно, если посмотреть на похоронные прогнозы российской экономики конца прошлого года, то они не сбылись. Реальность оказалась не столь мрачной, как предсказывали. Причин тому несколько. Во-первых, падение рубля в декабре прошлого года оказалось очень резким, паническим. Рубль оказался недооценённым, и рынок это признал.
Во-вторых, несмотря на все беды российской экономки, нам удалось пройти пик платежей по долгам. Это было нелегко. В России кредит всегда был дорогим. А потому механизм был таков: брали кредит на Западе, а когда подходил срок его погашения, то либо платили, либо брали другой кредит. Сейчас перефинансировать долг не удалось, кредитов России никто не дал. Однако Россия этот этап всё-таки прошла.
Наконец, в-третьих, наш Центробанк в кои-то веки сыграл на упреждение ситуации: смог провести девальвацию рубля до начала падения экономики. Это заметно смягчило удар: российская экономика не упала так резко, как ей предрекали, и смогла оторваться от нефти.
— Неужели насовсем?
— Будем честными до конца: конечно же, связь остаётся, и это один из самых больших рисков российской экономики. Не сегодня-завтра на рынок поступит дешёвая иранская нефть, цены на неё снова упадут… Так что о радужных перспективах пока говорить рано.

Греческий вопрос

— Долгое время Евросоюз считался практически идеальной экономической моделью. Однако сегодня в 16 из 28 стран Евросоюза госдолг превысил 60 процентов — это предел, в котором в ЕС требуется удерживать долговую нагрузку. В «лидерах» — Греция, Португалия, Италия… Что, на ваш взгляд, в ЕС пошло не так?
— Проблемы, которые возникают в странах-должниках, — это проблемы финансовой недисциплинированности. Жить в долг можно до тех пор, пока не наступает критический момент, когда тебе перестают давать деньги. Большие долги Греции, Испании, Португалии и т. д. сигнализируют о том, что при строительстве замечательного здания под названием Евросоюз были нарушены некоторые архитектурные правила. Это не означает, что здание рухнет, просто может произойти ряд негативных вещей. Греция как раз одна из проблем в этом ряду.
Тут уважаемая евробюрократия недоучла одной простой вещи: играть нужно было на упреждение, чётко договариваясь заранее о единых бюджетных правилах.
— Некоторые эксперты считают, что кризис в Греции и её выход из ЕС — это конец Евросоюза. А вы как думаете?
— На уровне Евросоюза не впервые обсуждается «греческая проблема». Знаете, в спорте есть такой термин — «эффект привыкания к травмам». Эти травмы не то чтобы совсем не болят, но и не воспринимаются как катастрофа, в результате которой человек вынужден уйти из спорта. Обещание Греции уйти из ЕС — такая же привычная травма, к которой уже все привыкли.
Дело в другом: выход Греции из ЕС вместе с падением евро могут вызвать усиление центробежных сил внутри Евросоюза. А потому я не удивлюсь, если на ближайших выборах в европейских странах максимальное число голосов получат те партии и политики, которые выступают против еврозоны.
— То есть вы считаете, что победят евроскептики?
— Не просто евроскептики, а национально окрашенные евроскептики. «Мы выйдем из еврозоны!» — это ведь не просто лозунг. В нём непременно будет прослеживаться замена понятий — например, Франция для французов, Греция для греков и т. д. Подспорье получат все национальные партии. Я не говорю о том, что они плохие. Я о другом — о том, что педалирование национального вопроса может привести бог знает к чему. Это очень тонкая материя, здесь легко нарубить дров…
— Так, может быть, ЕС уже изжил себя как объединение? Аналитики называют даже конкретные даты, когда Евросоюз рухнет: 2018, 2020, 2025 годы…
— Я не хочу, чтобы ЕС рухнул. Поверьте, лучше не будет. С распадом ЕС возникнут проблемы, которых сейчас нет. Вспомните хотя бы отношения Германии и Франции! А сейчас люди Европы «живут единым человечьим общежитьем». Проблема не в том, что Евросоюз плох, а в том, что евробюрократия в нём зарвалась. Вот этот вопрос и нужно сейчас решать. На мой взгляд, это главная проблема ЕС.