События

Дмитрий Шаховской и Дмитрий Кошко в Крыму не впервые, но каждая встреча с этими удивительными людьми – погружение в русскую культуру и историю, а также наслаждение настоящим живым русским языком, сохраненным вдали от России. Как же удалось потомкам эмигрантов за многие годы на чужбине остаться русскими? Этот вопрос стал темой встречи, прошедшей в минувшую субботу в международном медиаклубе "Формат А3" в Голубом зале Центрального музея Тавриды.

Вообще-то "русские французы" на этот раз прибыли в Крым для того, чтобы принять участие в проходящей в Севастополе международной конференции, посвященной 95-летию Русского исхода. Но нашли время, чтобы принять приглашение от медиаклуба, выступить перед симферопольцами и ответить на их вопросы.

Об изучении истории

Д. Ш.: ­– Моими воспитателями были бывшие военные, представители интеллигенции, еще заставшие жизнь в Российской империи. Два основных учебника, из которых мы узнавали правду о России: "Учебник русской истории" Сергея Платонова, и потом не менее замечательный труд Евгения Шмурло "История России". Из этих книг мы узнавали неожиданные вещи, например, что многие столь хваленые "европейские свободы" родом из России! Например, ограничение продолжительности рабочего дня для женщин и детей. В то время о социальном здравоохранении на Западе даже не думали, а о том, что происходило в России, как всегда, умалчивали. Еще пример – наш государь Александр III – "реакционер" для западного обывателя и наших "светлых умов" – проталкивал идею создания практически безвозмездного крестьянского банка! Много делалось тогда в помощь крестьянству. Того самого крестьянства, позже так жестоко выкорчеванного большевиками, уничтоженного до такой степени, что до сих пор сельское хозяйство России не может стать на ноги так, как это было до большевистского переворота.

Поэтому, когда меня спрашивают, как преподавать историю России сейчас, я отвечаю, что нужно давать ученикам естественные основы государства Российского, изложенные в упомянутых учебниках. А что дальше... Это, конечно, сложнее. Но к преподаванию новейшей истории надо подходить трезво. И сначала хорошо "прочистить свои мозги", освободиться от всего лишнего. Я и сам это делаю регулярно. Чтобы воспринимать знания не надменно, с гордыней, а с... покаянием. Недаром поётся: "Покаяния отверзи ми двери".

Быть русским

Д. К.: ­– Кем мы себя ощущаем во Франции? Для французов мы – русские, для русских – французы. На каком языке думаем? Ну, это смотря о чем (смеется. – Авт.).

Д. Ш.: ­– Когда я начал ходить во французскую школу, у меня было полное осознание, что я русский. Меня дразнили: "Грязный русский!" Знаете... Это помогает. Я, конечно, ощущал себя не грязным, но то, что я был вполне русским, – это точно. Кроме того, у меня и французского гражданства не было. Я родился под нансеновским паспортом (международный документ, выдаваемый Лигой Наций для беженцев без гражданства. – Авт.). Отец мой – выходец из Российской империи, от российского подданства никогда не отказывался.

Я воспитывался в русской военной среде, иначе говоря, если мы мальчишками бывали в разных русских лагерях, это было похоже на кадетское воспитание: нас учили петь военные песни, осваивать строевой шаг, повороты... Каждое утро на построении поднимался русский флаг и мы пели духовный гимн России "Коль славен наш Господь в Сионе...". Помню, в пятидесятых, на Днях русской культуры в Париже, прозвучали фрагменты оперы Михаила Глинки "Жизнь за Царя". И когда хор начал петь: "Славься, славься, наш Русский Царь! Господом данный нам Царь-Государь!..." – встал весь зал! Сейчас такое не произойдёт...

Неожиданная помощь

Д. К.: ­– В 1913 году на Международном съезде криминалистов в Женеве русская сыскная полиция была признана лучшей в мире по раскрываемости преступлений. В то время сыскную полицию возглавлял мой прадед Аркадий Кошко. Хочу подчеркнуть: уголовная полиция – это не охранное отделение, и отношения между ними были не самые лучшие. Примечательно, когда в 1919 году Аркадий Францевич с семьей бежал из Москвы в Киев, его преследовали большевики, а затем петлюровцы. А спасли семью Кошко... варшавские бандиты, в своё время им арестованные. Но у уголовников свои "понятия", поэтому беглецов не только не тронули, но и вывезли в безопасную тогда Одессу.

Но скоро пришлось покинуть и этот город. Прибыли в Севастополь, обратились в главное управление полиции. Конечно, Аркадия Францевича хорошо знали. Беженцам помогли разместиться в трехкомнатной квартире на улице... Теперь она называется Советская. В Крыму Кошко возглавлял полицию в правительстве Врангеля.

Зелёные чернила

Д. К.: – В двадцатых годах часть русских эмигрантов получили советские паспорта. Но далеко не все тут же ринулись назад, на Родину. Вот и моя тётя, проживавшая в то время в Ницце, советский паспорт получила, но уезжать не торопилась. Уж больно дурные слухи доходили из-за границы о жизни в Стране Советов. Но в то время уезжали в Москву несколько друзей нашей семьи. Договорились, что если они пришлют письмо, написанное зелёными чернилами, то вне зависимости от его содержания – нам возвращаться не надо.

Через шесть месяцев молчания приходит бодрое письмо, написанное фиолетовыми чернилами: мол, всё в России хорошо, освобожденный пролетариат встал с колен, приезжайте, не сомневайтесь, ведь всё, что вам рассказывают плохого, – неправда. И дальше, мол, здесь практически изобилие, ну, бывает, иногда не хватает двух-трех мелочей. Например, нигде не сыскать... зелёных чернил! Мы всё поняли и не поехали.

О монархии

На вопрос обозревателя "Нового Крыма" о перспективах восстановления монархии в России и об его отношении к блюстительнице Российского Престола Марии Владимировне князь ответил дипломатично:

Д. Ш.: – Это нелегкий вопрос. Тем более не легкий потому, что я хорошо знал великого князя Кирилла Владимировича, был у них принят, и они даже иногда, увы, не до конца, прислушивались к моим советам...

Что касается возрождения монархии, то я как историк прежде всего ищу историческую базу. Вы знаете, что государь отрекся в пользу своего брата Михаила Александровича. Вы также знаете, что великий князь Михаил Александрович сказал, что он не принимает Престол и оставляет окончательное решение Учредительному собранию. А оно не состоялось. Вопрос так и остался стоять. Думаю, что решение о необходимости возрождения монархии в России принадлежит русскому народу... Такое впечатление, что Михаил Александрович нас вернул к 1612 году, чтобы Россия снова сделала свой выбор.

О Крыме

Д. Ш.: – Вопрос, каким мы считаем Крым, для нас очень простой: Крым всегда был русским.

Д. К.: – О Крыме во Франции знают хотя бы по названию улиц в Париже: Cевастопольский бульвар, площадь Альма, пригород Малахов. Но это воспоминания, конечно, о Крымской войне. Думаю, что в широких массах французы знают примерно, где Крым находится. Не более чем...

Об отношении к Путину

Д. Ш.: – Путин говорит нормальным языком, он показывает определенные знания, и французы, которые его слушают, просто говорят: "Нам нужен ТАКОЙ президент!" (аплодисменты. – Авт.)

Д. К.: – Ну, несмотря на ваш энтузиазм, замечу с точки зрения журналиста: "Ко всем властям я бы относился с осторожностью".

Д. Ш.: – Чтобы убедиться в популярности Путина во Франции, достаточно зайти на сайт любой газеты, например газеты Le Figaro, найти статью, где критикуют Путина, и прочитать комментарии...

Д. К.: – Когда хотят нас дискредитировать, например, когда мы говорим то, что не входит в американское видение события, нас сейчас же обвиняют в том, что мы путинские агенты. И в газетах полощут, и доносы пишут. Меня даже назвали личным представителем Путина во Франции! Вы, пожалуйста, при случае передайте эту новость Владимиру Владимировичу, чтобы он хотя бы в курсе был...

Кошко Дмитрий Борисович

Филолог, журналист, преподаватель, общественный деятель.

Родился в Париже в 1951 году. Окончил филологический факультет Сорбонны (отделения русской и французской лингвистики), Институт политических наук. В конце семидесятых преподавал французский язык в МГУ. Затем вернулся во Францию, работает в агентстве France-Press журналистом по экономическим вопросам. Был корреспондентом агентства в Пакистане, Югославии, Ливане и др. Сотрудничает в российских и французских периодических изданиях. В начале девяностых был главным редактором еженедельной московской газеты "Экономические письма" при издательстве "Деловые люди". В двухтысячных читал лекции по журналистике в Москве, Лондоне, Киеве, Симферополе, Ужгороде, а также в Азербайджане, Молдавии, Казахстане и Киргизии.

С 2011 года Дмитрий Кошко избран председателем Координационного Совета российских соотечественников во Франции.

Прадед Дмитрия Кошко – начальник Московской сыскной полиции, позднее заведовавший всем уголовным сыском Российской империи, Аркадий Кошко – автор книги "Очерки уголовного мира царской России".

Шаховской Дмитрий Михайлович

Общественный деятель, доктор историко-филологических наук, профессор.

Князь Дмитрий Шаховской родился в Париже в 1934 году. Получил образование
в Сорбонне. Профессор русской истории и русской философии Свято-Сергиевского богословского института в Париже, профессор университета в Ренне (Верхняя Бретань). Главный редактор "Русской зарубежной газеты". Один из членов-учредителей и вице-президент Движения за поместное православие русской традиции в Западной Европе (2004). Крупнейший на Западе специалист по русской генеалогии, председатель Родословной комиссии и вице-председатель Союза русских дворян, автор-составитель многотомного издания "Российское общество и дворянство".

Дмитрий Михайлович – представитель княжеского рода, происходящего от Рюрика. В годы царствования Анны Иоанновны предок Дмитрия Шаховского Алексей Иванович был правителем Малороссии. Прапрадед – генерал Иван Леонтьевич Шаховской, герой Отечественной войны, сражался при Бородино, участвовал во взятии Парижа. Но самый известный из рода Шаховских, по мнению Дмитрия Михайловича, – Семен Шаховской, поэт и писатель, творивший в XVII столетии: французский историк Пьер Паскаль определил его как одного из наиболее выдающихся представителей русской интеллигенции той эпохи.