События

Тема встречи с заслуженной артисткой России, сценаристом и режиссером Натальей Бондарчук в медиаклубе «Формат А3» была заявлена как «Будущее крымского кинематографа». Но разговор пошел в другом направлении — о проблемах российского кино в целом.

Край, поцелованный Богом

Вначале Наталья Сергеевна поделилась воспоминаниями о Крыме.

«Впервые я увидела его в 1971 году во время съемок фильма «Солярис», — обозначила дату гостья.

В тот год она окончила актерский факультет Всесоюзного государственного института кинематографии (мастерская С. Герасимова и Т. Макаровой).

«И вот я, совсем молоденькая девчонка, мчусь по горной дороге навстречу своей большой роли. Это была весна, и на всем пути нас сопровождал сладкий аромат розовых цветов, то ли абрикоса, то ли миндаля. Что у вас цветет в это время? Сладостное предвкушение съемок в Ялте и очарование красотой местных пейзажей помню до сих пор. Так что именно «Солярис» раскрыл для меня роскошный орнамент крымского Южнобережья. Шли годы, я стала режиссером и первый свой фильм — «Живая радуга» — опять же сняла здесь. Ялтинский оператор Александр Филатов показал мне другой Крым — заповедный. И я еще больше влюбилась в этот Богом поцелованный край. Возникло желание создать сказку «Бэмби». И все сложилось: ее снимали в Крымском горно-лесном заповеднике. Мой сын играл роль главного героя», — рассказывает Н. Бондарчук.

Очередной приезд, уже во времена «незалежной», вспоминает с содроганием. В 2007 году Наталья Сергеевна выпустила фильм «Одна любовь души моей» — лирический рассказ о тайной любви Александра Пушкина к юной Марии Раевской. Съемки тоже проходили в нашей республике, но уже совсем в другой атмосфере.

«На одной из пресс-конференций молодой репортер спросил сопровождавшего меня народного депутата Украины Леонида Грача, зачем он помогает иностранному режиссеру снимать фильм об иностранном поэте? Я была обескуражена и шепнула Леониду Ивановичу, мол, пусть напомнит юноше, как звучит моя фамилия, и отметит, что мой отец, известный режиссер Сергей Бондарчук, родился на Украине. Можете представить, какой огромной была моя радость, когда Крым вернулся в Россию. Признав его частью государства, россияне вернули свое достоинство», — убеждена Н. Бондарчук.

В ее жизни было два наиболее ярких события: полет в космос Ю. Гагарина, когда ликовал весь народ, и 9 мая 2014 года, когда, приехав в Севастополь, она увидела: на улицах и площадях собирались люди и кричали: «Россия, спасибо!».

«Я шла среди ветеранов и видела, как молодые родители брали на руки детей и, словно к иконам, прикладывали чад к старым воинам, бросали им под ноги цветы, — вспоминает режиссер. — Через полгода я уже работала в театре им. А. Луначарского, поставила спектакль «Снежная королева» — так хотелось сделать что-то хорошее для крымчан. В дни зимних каникул сказку посмотрели 11 тысяч детей! А когда начались веерные отключения из-за блэкаута, и во время представления гас свет, мы произносили со сцены: «Это козни Снежной королевы!». Зрители включали фонарики, гаджеты — под такую «иллюминацию» и заканчивался спектакль.

Бюджет российского кинематографа равен одной серии «Хоббитов»

Журналисты интересовались: почему на большой экран выходит так мало хороших фильмов отечественного производства, почему нас постоянно «кормят» голливудскими, а по телевидению показывают низкопробные сериалы? Где новые свежие идеи, которые могут тронуть сердце зрителя? Как возродить прежний уровень кинематографа?

«Я утверждаю, отечественного кинематографа сейчас нет. Если в советское время производство кинолент доходило до двухсот в год, то сегодня от силы набирается 3—4 картины. И то лишь благодаря неимоверным усилиям создателей: кто-то свои квартиры закладывает, чтобы выручить деньги, кто-то — ценное имущество, иным удается найти спонсоров. К несчастью, на весь российский кинематограф государство выделяет столько средств, сколько тратится на одну серию «Хоббитов». Если бы я задумала «Бэмби» сейчас, не удалось бы снять и четверти фильма, поскольку в съемках участвовали и каскадеры, и парашютисты. Сегодня, чтобы сделать кино, нужны огромные средства. Производство любой полнометражной картины начинается с 7—9 миллионов долларов. Это средний европейский уровень. На телевизионную ленту, которая будет демонстрироваться, отмечу, не на Первом канале, требуется 20—30 тысяч долларов в день, на кинофильм — 300—500 тысяч. При таком раскладе есть ли шанс без поддержки государства массово создавать фильмы хорошего качества?» — задает, пожалуй, риторический вопрос Н. Бондарчук.

По ее словам, у детского кино вообще нет шансов: чтобы Минкульт принял заявку на съемки, нужно «выпрыгнуть из собственной шкуры». Но даже если это случилось — заявку приняли, выделили, допустим, 50 миллионов рублей, и режиссер умудрился на эти деньги снять какую-нибудь короткометражку, тут же появится голливудская картина с бюджетом в миллионы долларов, которая «перетянет одеяло на себя».

Чей опыт полезнее — французский, белорусский?

Н. Бондарчук считает, государство должно подключиться к созданию отечественных фильмов определенной направленности. Например, хочет иметь благоприятную почву для воспитания юного поколения — значит, надо вкладывать средства в детские картины; желает, чтобы юноши стремились в армию, — следовательно, необходимо подключиться к созданию кино о военной доблести. Также, по мнению режиссера, надо изменить политику приоритетности, как это сделано в Белоруссии, Франции, Польше. По ее словам, есть два варианта: первый, как во Франции, обложить налогом американское кино; второй — как в Белоруссии, где кинотеатры являются государственными учреждениями и в них показывают в первую очередь отечественные фильмы, а уже потом — зарубежные. Но я бы возразила — оба варианта для нас не подходят. В первом случае поход в кинотеатр для россиянина даже со средним достатком станет дорогим удовольствием, а многие вообще не в состоянии себе этого позволить. Насчет национализации и речи быть не может. Поэтому реальной поддержкой остается государственный заказ. А тем для заказов — масса. Например, вспомним, насколько возрос патриотизм в сравнении с девяностыми! И в этом особая заслуга кинематографа, своевременно выпустившего ряд лент как раз благодаря госзаказу. И такой тандем должен сохраняться в отношении фильмов, идеи которых черпаются в социальной и социально-нравственной сферах.

«Нужна госпрограмма. Следует так выстроить взаимоотношения с властью, чтобы российское кино было на первом месте», — заключает Н. Бондарчук.

Как жаль, что у Тарковского не было смартфона…

Режиссер уверена: прежде чем совершенствовать мир, надо прибраться в собственном доме, то есть сделать все, что в твоих силах, чтобы мир вокруг стал лучше. А там, глядишь, и другие подтянутся.

«В Крыму, на базе одного из евпаторийских санаториев, в ближайшее время открою киношколу. Опять же материальный вопрос главенствует, но я настырная и знаю: все получится! Школа будет специфическая. В ней, как и в Москве, наряду с обычными ребятами будут обучаться детки с диагнозами ДЦП и аутизм. Проблема аутизма в мире стоит очень остро: каждый год таких детей рождается на 15% больше, чем в преды-дущем, в Китае — на 25%. Американцы подсчитали: в их стране через десять лет каждый второй родившийся ребенок будет аутистом. У нас статистики нет, но и без мониторинга понятно, если проблема глобальная, значит, затрагивает и нашу страну. Так как сейчас дети увлечены компьютерами, то и в нашей школе будем обучать их профессиям, связанным с работой за монитором: монтажера, дизайнера, оператора. Я хочу показать миру, если с аутистами и ребятами с ДЦП вовремя начать заниматься, они обязательно станут полноценными членами общества. В противном случае произойдет катастрофа», — делится своими соображениями Н. Бондарчук.

Также в школе будут учить снимать кино на обыкновенный гаджет.

«Где молодому режиссеру взять деньги на создание фильма? Негде. Но в современном мире есть лазейка. Если имеется хорошая идея, которую хочется донести до людей, можно снять свой фильм на обычный смартфон. И этому будем обучать. Жаль, что у Андрея Тарковского в свое время не было таких «игрушек». Зато у нынешних талантливых ребят появились хорошие возможности продвинуть свой продукт посредством Интернета. Сегодня это делается просто: создается интернет-портал, выкладывается фильм, появляются зрители. Если поддерживать контент, то все пойдет по накатанной: чем больше подписчиков — тем больше возможностей заработать на более серьезный проект», — говорит режиссер.

Будет ли школа бесплатной, пока неизвестно. Все зависит от того, поддержат ли идею на государственном уровне.