События

При всей своей открытости Юлиан Семенов, который ушел из жизни в 61 год, во многом остался для своих поклонников загадкой. Часть этих тайн раскрыла собравшимся на встрече в Вильнюсе, организованной международным медиаклубом "Формат А3", дочь писателя Ольга Семенова, литератор и публицист, основательница Культурного фонда Юлиана Семенова.

Для многих из нас Юлиан Семенов олицетворял целую эпоху. Писатель, сценарист, публицист, журналист, мастер политического детектива, чьи увлекательные романы и повести переведены на многие языки миллионными тиражами.

Большинству представителей старшего и среднего поколения произведения писателя известны и по экранизациям "Майор Вихрь", "Петровка 38", "Огарева 6", "Бомба для председателя", "ТАСС уполномочен заявить" и легендарному телефильму "Семнадцать мгновений весны".

Ольга Семенова отмечает, как в последние годы нарастает интерес к творчеству писателя, который был не только мастером слова, но и мыслителем, утверждавшим, что хорошо усвоенные уроки прошлого являются для любого народа ключом к будущему. В 1952 г., когда арестовали его отца Семена Ляндреса по обвинению в шпионаже, а Юлиана выгнали из комсомола и Института восточных языков, когда многие друзья от него отвернулись, он не отрекся от отца, писал письма Сталину в его защиту. Он обещал себе никогда не поступаться принципами и бороться за справедливость. Кроме того, он возненавидел сталинизм и стал одним из самых убежденных его обличителей. Еще он в качестве журналиста объездил все горячие точки мира, побывал в самом пекле войны во Вьетнаме и доносил до читателей правду об увиденном. По его мнению, журналист должен быть "светским проповедником", чтобы лечить душевные раны людей, устранять несправедливость в мире. Будучи успешным, признанным писателем, он очень ценил и пестовал таланты начинающих литераторов. Он помог появлению первых публикаций Шукшина, поддержал казахского поэта Олжаса Сулейменова, против которого была организована травля. Деньги для него значили очень мало, и большинство гонораров он тратил на благотворительность. В конце жизни, создав во время перестройки первую коммерчески успешную газету "Совершенно секретно", он в качестве зарплаты назначил себе 1 рубль.

- Вы говорили об уроках добра вашего отца, но не упомянули об его энциклопедических знаниях и талантах. Он делал замечательные вещи в разных культурных сферах и при этом был еще и журналистом, объехавшим весь мир.

- Вы абсолютно правы. В нем все было замешано на здоровом любопытстве, на жадности к знаниям. Он часто повторял, что писатели любопытны, как женщины, им все очень интересно. Как говорила моя бабушка (Наталья Кончаловская, дочь художника, писательница, во втором браке жена писателя Сергея Михалкова): "Я жадна до красоты, которая меня окружает". Она же была первым редактором его текстов. Коллеги называли Юлиана Семенова человек-оркестр. Он был в то же время великим альтруистом, всем хотел помочь и не думал о себе. Вместо визитов к врачам заваривал себе травяные чаи и работал с 6 утра до 11 вечера. У него было безжалостное отношение к себе. Работал на убой, дорожил каждой минутой. Хотел любой ценой успеть, доделать начатое. От отца Юлиан Семенов унаследовал трепетное отношение к русскому языку. Трудно даже представить, откуда это взялось у его отца Семена Ляндреса, бедного еврейского мальчика из белорусского местечка, который до своего ареста в 1952 г. возглавлял созданное им Издательство иностранной литературы, а после освобождения из ГУЛАГа долгие годы руководил журналом "Вопросы литературы".

- Мало быть талантливым писателем и журналистом. Нужны еще и какие-то особые свойства, чтобы суметь взять интервью у таких главарей и идеологов гитлеровского рейха, как Шпеер, Скорцени, Вольф.

- Они не шли на контакт с журналистами, тем более с советским писателем. Но отец говорил: "Если надо, я лягу у порога, но своего добьюсь". Он обладал невероятными бойцовскими качествами. Может потому, что в юности, чтобы заработать деньги на посылки отцу в тюрьму, участвовал в платных боксерских поединках. Он был просто одержим желанием получить интервью у нацистских преступников, хотя реально рисковал, встречаясь с ними. Во франкистской Испании, где он разыскал укрывавшегося там от возмездия Отто Скорцени, ходил буквально по острию ножа, каждый его шаг сопровождали два здоровенных амбала. Не было бы "Семнадцати мгновений", если б он не перелопатил архивы в Германии, где его друзья помогли организовать встречу с генералом СС Карлом Вольфом. Он признавался , что впервые хотел нокаутировать своего собеседника, на совести которого свыше 150 тыс. убитых и замученных в концлагерях славянских и еврейских женщин. Отец был убежденным антифашистом. Особенно его возмущал тот факт, что Вольфу удавалось уходить от заслуженного наказания по амнистии или по состоянию здоровья. Этот негодяй спокойно умер в своей постели, накопив к концу жизни немалые богатства. А вот Альберт Шпеер, который был не только главным архитектором Гитлера, но и рейхсканцлером вооружений, показался ему интересным собеседником, хотя отец не поверил в искренность его раскаяния.

- Сейчас на слуху судебные процессы над охранниками, надзирателями, другим подсобным персоналом в гитлеровских концлагерях. Кроме нескольких сотен осужденных на Нюрнбергском процессе преступников, вывезенного в Израиль Эйхмана и относительно недавно депортированного и осужденного во Франции "лионского мясника" Клауса Барби, многие идеологи и бонзы нацизма ушли от ответственности. Не потому ли мы видим сегодня поиск некоторых "смягчающих" обстоятельств этому преступлению, попытку приравнять преступления нацистского режима к коммунистическому?

- Я считаю, что такое сопоставление позорит людей. Проводить параллели между формами тоталитаризма можно, но сравнивать коммунизм с нацистской идеологией - это чудовищно и преступно. Как говорил мой отец, прости их, Господи, ибо не ведают, что творят. Трагедии происходят тогда, когда нарушается гармония. Если сейчас такое говорить, то это будет нарушением мировой гармонии, пусть и временным. Вы правильно сказали, что многие настоящие нацистские преступники ушли от наказания. Парижский адвокат добился экстрадиции Клауса Барби благодаря помощи своей жены немки Беаты Кларсфельд, которая с немецкой настырностью много лет помогала его разыскивать и нашла в Боливии, где этого "лионского мясника" укрыли американские спецслужбы. Когда поднимает голову нацизм, мы не должны быть баранами и должны понимать, где интересы страны, а где национализм. Я очень люблю Францию, где давно живу со своим мужем-французом и двумя детьми. Но почему же во Франции множество адвокатов не могли добиться осуждения найденных преступников, на чьих руках была кровь замученных евреев, коммунистов из сопротивления, невинных детей и женщин? Мы привыкли воспринимать бывшего президента Миттерана как социалиста, человека левых взглядов. Но я сама видела фотографию, где он принимал награду из рук маршала Петена, главы коллаборационистского правительства, сотрудничавшего с Гитлером. Так получалось, что все, с кем Миттеран сталкивался в военные годы, оказались вне преследования. И только накануне завершения его президентского срока начались реальные поиски преступников. А если взять послевоенные годы, то куда на самом деле делись все преступники? Они оказались не только в Латинской Америке, но и в самих США. В Парагвае нацист диктатор Альфредо Стресснер с помощью американских спецслужб продержался у власти 35 лет, приютил у себя сотни тысяч беглых нацистов, в том числе и доктора Менгеле. Бывшие эсэсовцы натаскивали персонал в концентрационных лагерях, открытых в большом количестве в этой латиноамериканской стране. Думаю, что холодная война и охота на ведьм в США - кампании, связанные в том числе и с тем, что там пригрелись нацистские преступники. От этого очень пострадала американская интеллигенция, со многими представителями которой я очень дружна. Сейчас, когда мир находится у опасной черты, мы должны думать, как предотвратить трагедию.

- Я слежу за президентской гонкой во Франции и не могу понять, почему медиа так откровенно "опускали" одного из кандидатов, Фийона, и так поднимали Макрона. Французская журналистика раньше славилась разнообразием мнений и смелостью…

- У меня разрывается сердце от того, что происходит во Франции. Когда хорошие журналисты на 4-х серьезных телеканалах обсуждают вопрос, подарили Фийону костюм за несколько тысяч или нет, причем это становится главной темой на фоне того, что экономика съеживается, страну заполнили сотни тысяч мигрантов, которых мне действительно очень жаль, но их содержание стоит Франции десятки миллиардов… Франция не в состоянии содержать полицию, которая сейчас захлебывается в борьбе с потенциальными террористами. У нас 4 тыс. потенциальных террористов, которые по приказу готовы взрывать и убивать. Мир сошел с ума. Сейчас решают вопрос, как оградить стеной Эйфелеву башню, а еще недавно там собирались строить мечеть. Мой сын Юлиан, названный так в честь деда, не пугливого десятка. Сегодня он заходит в кафе и говорит: "Мамочка, давай сядем подальше от входа, вдруг появятся террористы и начнут стрелять". И в это время все заняты костюмом и часами кандидата, который откровенно говорит о реальной проблеме миграции. Мне кажется, что независимая французская пресса исчезает, может, выполняет чей-то заказ. Почему-то никого не волнует, что почти лысый Олланд платил своему парикмахеру 10 тыс. евро ежемесячно, когда молодой специалист получает 1300 евро. Может это и много для Литвы, но очень мало для Франции. Люди не знают: платить ли за телефон или купить мясо. Друг моего отца, французский журналист много лет назад написал книгу о том, что будет с Францией. Он предвидел и экономические проблемы, и волны мигрантов. Может, Европа, наконец, поймет, что мощной, цветущей и благоухающей она совсем не нужна Америке? Поймет, что мир на континенте и нормальные отношения с Россией важнее, чем слепое следование приказам из-за океана?

- Юлиану Семенову удалось установить тесные дружеские контакты не только с представителями русской интеллигенции за рубежом, но и с маститыми зарубежными писателями, такими как Жорж Сименон, Грэхем Грин, создать Международную ассоциацию детективного и политического романа. Как ему это удавалось во времена существования железного занавеса?

- Он был против железного занавеса и всегда говорил, что нам нечего прятать. Придерживался принципа: что не запрещено, то разрешено. Он первым добился публикации в СССР трудов Бердяева, романа "Слепящая тьма" Артура Кестлера, опубликовал книгу Экклезиаста. Помогал добиться признания на родине писателю Лимонову, скульптору Шемякину. Понадобилось много времени, чтобы понять, что нельзя отрекаться от своих великих соотечественников. Я думаю, что и сам Юлиан Семенов сейчас возвращается к новому поколению читателей. Недавно наш фонд организовал в президентской библиотеке выставку, посвященную его жизни и творчеству. Она побила все рекорды и по посещаемости, и по продолжительности. Наконец, был отсканирован весь огромный архив отца. Публикуются книги.

- Ваш отец легко нашел общий язык с представителями русской интеллигенции за рубежом. Он был признан "своим"? Одна из его заслуг - перезахоронение на родине праха Федора Шаляпина.

- О, это целая история. Отец сдружился с потомком русских немецких аристократов, ныне гражданином Лихтенштейна бароном Эдуардом фон Фальц-Фейном, чьи предки основали в Херсонской области заповедник "Аскания-Нова". Вместе они организовали Комитет по возвращению на родину утраченных ценностей. Барон уговорил сына Шаляпина вернуть прах певца на родину в 1984 г., а также выкупил многие антикварные вещи, библиотеку Дягилева, картины Коровина и подарил их России. Представьте, на церемонию перезахоронения праха великого певца не пригласили ни барона, ни моего отца.

- Известно, что ваш отец вместе с бароном и их общими друзьями предприняли попытку найти "янтарную комнату". Чем все закончилось?

- Ее искали несколько лет в разных местах. А в 1987 г. папин немецкий друг Георг Штайн написал ему письмо: "Юлик, мы искали не там, где надо. Приезжай". Через несколько дней Штайна нашли с распоротым животом в лесу. Несколько человек, занятых в поисках сокровища, погибли при странных обстоятельствах…

- У вашего отца недалеко от Ялты была небольшая дача, где он очень любил работать. В Крыму помнят Юлиана Семенова?

- В Крыму, в крохотном домике в Верхней Мухалатке в 30 км от Ялты он написал многие свои книги, в том числе и "Семнадцать мгновений". Сюда к нему приезжали мировые знаменитости. Сегодня в домик, ставший музеем, может зайти любой желающий. Несколько лет назад, не без сопротивления тогдашнего мэра города, наш фонд добился разрешения поставить рядом с гостиницей "Ореанда" в Ялте памятник Юлиану Семенову, выполненный скульптором Александром Рукавишниковым. К памятнику приходят поклонники таланта отца. Отец относился ко всем с открытой душой и не делил их по национальности. Он очень любил Прибалтику (в Риге снимались многие эпизоды фильма "Семнадцать мгновений"), любил и ценил литовских актеров Донатаса Баниониса, Юозаса Будрайтиса, часто снимавшихся в его фильмах. С ними он сохранил теплые дружеские отношения до конца своих дней.

- Одно из последних детищ вашего отца - первая перестроечная независимая газета "Совершенно секретно". Вокруг нее также ходило много слухов, связанных с гибелью заместителя редактора и последовавшим вскоре инсультом вашего отца. Эдуард Лимонов говорил, что встречался в Париже с Александром Плешковым, заместителем вашего отца, который якобы привез ему какие-то сенсационные материалы.

- Лимонов, как человек творческий, очень любит раздувать сенсации. У Александра Плешкова, которого , судя по всему, действительно отравили в Париже накануне встречи с отцом, не было никакой сенсационной бомбы. Ни про золото партии, ни про церковную власть, якобы работавшую на КГБ. Правда была на поверхности. Он привез верстку номера, где был отцовский материал о резонансном убийстве и ограблении Зои Федоровой "Тайна Кутузовского проспекта". Вероятно, какие-то очень влиятельные люди не хотели, чтобы кто-то докопался до подлинных причин. А отец был человеком долга и чести. Он всегда говорил, что жить нечестно невыгодно - обязательно сломаешься. Газета, которую он начал выпускать, стала заглядывать в темные уголки как прошлого, так и настоящего. Отец, приветствовавший перестройку, понимал, что страна стала сворачивать не туда. Но ни он, ни отец Александр Мень, который был членом редколлегии и был убит также при невыясненных обстоятельствах, не занимались связями церковных иерархов. Это лживая версия, придуманная одним журналистом, которому нужно было себя успешно "продать" в Америке. А вот приближение к тайнам Кутузовского проспекта могло кому-то из сильных мира сего очень не понравиться. Он многим был неудобен, слишком много знал. Когда отец начал поправляться после первого инсульта, перенесенного в 1990 г., его, как мне впоследствии рассказали, навестили в палате двое до этого никогда у него не бывавших мужчин. После этого случился второй инсульт и он остался прикован к постели до самой смерти в 1993 г.

- Как бы отнесся Юлиан Семенов к тому, что сегодня работники правоохранительных органов, которым он посвящал книги, становятся героями "распилов" государственных денег?

- Во-первых, каждую информацию надо проверять. Как мне кажется, сейчас российская власть идет на диалог с обществом и готова всерьез бороться с коррупцией. Не нужно обожествлять власть, но и не шельмовать, а нужно быть гражданами. А как еще бороться с коррупцией? Ни один крупный чин МВД не может иметь имущество за границей, иначе он сразу вылетает. Это факты. И мне нравится такой "столыпинский ветерок". Мне нравятся в России чистые улицы, вежливые люди в госучреждениях, наш очень мирный и добродушный народ. Не знаю, кому нужно очернять Россию? От этого проблемы Европы не уменьшатся. Я вижу, что с каждым годом многие острые проблемы в стране решаются. Когда слышу от простых французов, что у вас классный президент, я испытываю удовлетворение.

- С кем был бы ваш отец сегодня - с оппозиционерами или со сторонниками власти?

- Не могу сказать. Однозначно он бы не был среди истошных критиканов, как и среди ура-патриотов, наносящих много вреда стране. В какой-то мере Штирлиц (в других романах он Максим Исаев) воплощал на самом деле отцовский характер. Это русский интеллигент, думающий, много знающий и выслушивающий оппонентов. Он мог бы вести диалог с людьми разных взглядов. Может быть поэтому его сейчас многие заново открывают.

В доме-музее отца на столе лежит листок, на котором Юлиан Семенов, думаю, все сказал о себе и дал напутствие нам всем: "Я писал свои книги, чтобы люди понимали: нет безысходности, всегда есть выход, только надо надеяться на свои силы и во всем и везде искать красоту".