События

Глава Союза писателей РФ: чеченцы требовали за меня выкуп 1 млн. долларов

Наталья Лебедева, Vesti.lv Источник (ссылка откроется в новом окне)

Судьба подарила рижанам встречу с настоящим человеком, редкой натурой — таких людей просто уже почти не осталось в нашем мире. Сильная личность, талантливый писатель и журналист, награжденный медалью «За отвагу» и орденом «За службу Родине», и при этом невероятно скромный и порядочный человек.

Герой нашего времени

С руководителем Cоюза писателей России Николаем Федоровичем Ивановым мы встретились в клубе «Культурная линия». Тематика разговора — «Литературная Россия: темы и герои».

Есть писатели, чья биография захватывает читателя не меньше, чем его произведения. Николай Иванов прошел горячие точки Афганистана, провел четыре месяца в плену в Чечне, где боевики дали ему два прозвища — Полковник и Чехов. Чудом спасся от расстрела — благодаря успешной спецоперации по его освобождению. Об этом — его роман «Вход в плен бесплатный».

Николай Иванов освещал грузино—осетинские события 2008 года, захват заложников в Беслане, многие другие знаковые события последнего времени. Был корреспондентом, а потом главным редактором журнала «Советский воин» (впоследствии «Честь имею»). Работал в Департаменте налоговой полиции. По мотивам его произведений того периода был снят сериал «Маросейка, 12» — о раскрытии крупных налоговых преступлений, и «Черные береты» — о событиях в Севастополе начала 90—х.

Николай Иванов — лауреат литературных премий имени Николая Островского, Михаила Булгакова, автор более 20 книг. Его произведения, выходившие в российских издательствах в сериях «Военные приключения» и «Современный российский детектив», cозданы на основе документов, фактов и свидетельств очевидцев. Автор затрагивает недавние переломные и трагические, связанные с громкими политическими именами, события. Cейчас писатель работает над романом, который посвящен событиям 1991 года в Беловежской пуще.

Реликвии большой страны

— Меня волнуют темы на стыке большой политики, разведки, спецназа, — говорил нам Николай Федорович. — Как сказал президент Путин: «У тех, кто хочет возродить Советский Союз, нет ума, а у тех, кто не жалеет об этом, нет сердца».

Это переломное и трагическое событие мы будем вспоминать каждый по—своему. Если собираюсь о чем—то писать, мне нужно обязательно побывать, и не раз, на месте событий, видеть все своими глазами, ощущать звуки, запахи, сосчитать ступени в здании, заметить, какие деревья рядом растут. И я поехал в Беловежскую пущу именно в декабре — посмотреть, как там ложится снег и какие пеньки...

Нашел Евгению Андреевну Патейчук, которая печатала Договор о распаде СССР — он назывался Соглашение. Она рассказывала, как и кто ей диктовал, какие ошибка делали, сколько раз перепечатывала текст. Немало рассказали истопники бани, директор заповедника «Беловежская пуща». Евгению Андреевну собравшиеся сутки держали при себе, потому что ждали Назарбаева, который так и не приехал...

Украл пишущую машинку Патейчук, которая оказалась в ближайшем поселке в библиотеке. Сказал там, что я странный человек, который собирает старые пишущие машинки и попросил за 50 долларов продать ее.

Через некоторое время звонок из Белоруссии: «Мы уважаем вашу журналистскую прозорливость, но машинку верните». Обещали дать звание Героя Белоруссии, потом грозились подать в суд, но машинку я не отдал. Ведь она принаждлежит каждому бывшему советскому человеку!

У меня хранится и последнее знамя роты Почетного караула СССР, и перышко Валентина Пикуля, которое попросил у Антонины Ильиничны, кода мы пришли к ней домой после похорон ее мужа.

Приехали к Василию Белову — добирались на шести автобусах по жуткому бездорожью в его Тимониху, народ разбрелся по двору, а я зашел в его баньку и взял на память полешко, которое он нарубил собственными руками.

А в Коктебеле, возле Дома—музея Максимилиана Волошина, зашел в кафе, а там какое—то бетонное изваяние в виде кисти руки лежит на лавочке. Спросил, что это такое. Ответили, что дерево во время бури упало на памятник Волошину, и эта часть от него откололась. Мол, берите, если надо, больше года лежит. Я и взял, а на границе оно у меня звенело — это железобетон был.

«Хотели насолить Горбачеву...»

Договора (Соглашения) о распаде СССР вы не найдете — он хранится в частной коллекции. Соглашение подписали не три, а шесть человек — еще и премьеры трех республик.

Вообще—то договор в ту их встречу в Беловежской пуще подписывать не планировалось — думали собраться и обсудить, чем насолить Горбачеву. На подписании хоть какого—то документа настоял Леонид Кравчук.

Глава Совмина Белорусской ССР Вячеслав Кебич вышел на крыльцо и смотрит на небо, а мой коллега—журналист, который был в то время там, спрашивает: «Куда смотрите?» А тот отвечает: «Смотрю, не летят ли десантники. Сейчас прилетят и всех повяжут».

А четвертой подписи — Назарбаева — не было, потому что вышло так, что он летел из Казахстана через Москву. Назарбаев человек не простой, поэтому он, приземлившись в Москве, решил узнать, что там в Беловежье происходит. Пошел к Горбачеву, а тот все ему и выложил. Так и не полетел казахский лидер в Белоруссию, хотя его очень ждали целые сутки. Не собирались ничего подписывать, даже пишущей машинки не было — за 20 км привезли...

Я тогда работал главным редактором журнала «Советский воин», и название нужно было изменить. Большинство редколлегии проголосовало за пикулевское «Честь имею». На том и порешили.

А в октбяре 93—го, когда в Москве происходил расстрел «Белого дома», министр обороны нас, главных редакторов военных журналов, собирает и приказывает дать серию материалов по этому расстрелу. Ну тогда я сказал — извините, в журнале с названием «Честь имею» я не могу давать такие публикации, потому что не поддерживаю это побоище. И тогда я был уволен с должности и из рядов Вооруженных сил.

После того как это произошло, на следующий день у меня уже было два предложения — пограничные войска звали возглавить газету «Границы России», а только—только создаваемая налоговая полиция просила зарегистрировать свою профессиональную газету. Принял второе предложение, потому что мне все это было интересно как писателю.

Закон крокодила

Когда все это началось в Чечне, в 1996—м задумал написать роман «Спецназ, который не вернется». Взял командировку и поехал как журналист, а параллельно собирал материал для моего романа.

Чеченские ребята, которые меня встретили, меня обнимали, называли «братом». Но я, понимая ситуацию, три дня менял квартиры, ночевал в разных местах.

Сейчас веду курсы для военных журналистов, отправляющихся в горячие точки, — учу их выживать в экстремальных условиях. Или лучше — не попадать в них.

В разведке действует «закон крокодила». Крокодил выползает иногда из своего водоема, греется на солнышке, а птицы выклевывают ему из открытой пасти остатки пищи. А возвращается он в воду всегда по тому пути, по которому выползал, по своему следу. И охотники, приметив это, стали расставлять железные колья на этом пути. Крокодилы просто вспарывали себе животы — и бери их голыми руками.

Так и человек, который отправляется в горячую точку, должен прежде посмотреть, не как он зайдет куда—то, а наметить, как он оттуда потом выберется. А я в Чечне потерял былую настороженность — мне и в самом деле казалось, что если меня обнимают и говорят «брат», то нечего опасаться. Но все же поменял машину и поехал по другой дороге. И среди тех, кто меня обнимал, был человек, который передал боевикам, на какой машине и куда я поехал.

Меня догнали и схватили. В то время там было три группировки, специализировавшихся на разных действиях. Одна только захватывала, а потом продавала второй, которая сторожила. Меня посадили в яму — зиньдан, а третья группа в это время вела переговоры по моему выкупу.

Я оказался дорогим мужчиной — за меня запросили миллион долларов. Чечня позволила мне увидеть и почувствовать то, каков ты есть на самом деле.

Кто такой Иванов?

Оперативников, которые должны были меня обменять на пленного боевика, затянули в горы, продержали до вечера, а потом меня с мешком на голове достали из ямы и приказали не чудить, иначе расстреляют. А те двое пропали в горах. Их жены рыдали в Москве, а когда их все же нашли и они вернулись в столицу, задались вопросом: «Что за человек Иванов, ради которого мы так рисковали?»

В общей сложности около 200 человек занималось моим освобождением. Когда наконец—то это свершилось, меня как следует отдубасили свои — мол, нечего было лезть на открытый риск.

Когда меня во время моего плена вытаскивали из ямы, то называли либо полковником, либо Чеховым. Когда называли Чеховым, знал, что бить не будут, а когда полковником, то доставалось мне крепко.

Первый раз меня вытащили из ямы через два месяца. Меня сажали в разные ямы. Одна была 27 расчесок в длину в 13 в ширину — не развернуться. Можно было только стоять на коленях. А глаза поднимаешь — там все опутано растяжками. Если пробежит какой—то заяц — хана.

Когда заползали в яму змеи, начинал вспоминать зоологию, чтобы понять, ядовитые ли они. Потом стал замерзать — бросили мне углей, а по ним мыши побежали — если бы я этих 30 мышей руками не переловил, они бы ночью меня загрызли.

Однажды вытащили меня из ямы, надели на голову мешок и посадили в машину. Привезли куда—то, мешок сняли и заставили раздеться по пояс. Ну, думаю, конец.

Приставили автомат к затылку. Когда читал в книгах описание последних моментов жизни героев, невольно думал, как будет у меня. А в ту роковую минуту подумал: «Ну что за идиоты! Выстрелят — полетят мозги и кровь, придется автомат очищать...». Увидел перед предполагаемым концом, как красиво голубое небо...

А однажды вытащили и показывают «Известия» со статьей моего знакомого Вити Литовкина «Чеченские уголовники захватили писателя Иванова». И кричат: «Ах, мы уголовники?» — и стали бить пуще. Отдубасили как следует.

Встретил потом в Москве Витю и говорю, что он должен меня поить до конца жизни...

Самое страшное было то, что думал, что меня никто не ищет и я никому не нужен. Потерялся во времени. Сделал календарик из сигаретной пачки. А когда били, порой радовался — значит, меня не забыли, ищут.

Однажды они мне сказали: «Если тебя, полковник, в ноябре не выкупят, мы тебя расстреляем». А я заулыбался. Спрашивают — почему? Говорю, что название для книжки хорошее — «Расстрелять в ноябре».

Написал книгу об этих событиях под названием «Вход в плен бесплатный». И у меня через два месца однажды ночью раздался звонок. Человек представился: «Боксер, который хотел отрезать тебе уши». Говорит, что прочел мою книгу: «Думал, что ты будешь писать, какой ты крутой и великий и какие мы бандиты, а ты написал правду. Мне стало совестно, и я прошу извинения у тебя и твоей семьи». Вот как мы должны писать и так должно отзываться наше слово...

Перышко Пикуля

Николай Федорович должен был приехать к нам на день раньше, но задержался — 24 мая, в день святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, в храме Христа Спасителя вручали литературную Патриаршую премию. А он — один из членов жюри. На награждении присутствовал Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. А все три лауреата оказались членами Союза писателей России.

— С 85—го служил в Каунасе в воздушно—десантной дивизии, бывал в Риге в штабе округа, — делится наш гость. — А последний раз приехал сюда в 90—м, когда умер Валентин Пикуль, бесконечно уважаемый мною писатель. Просто взял билет и приехал на его похороны — для меня это было очень важно.

А после похорон на Лесном кладбище мы зашли в квартиру писателя, и его вдова Антонина Ильинична подарила мне по моей просьбе то заветное перышко Пикуля... Я и в нынешний мой приезд попросил организаторов этой встречи отвести меня в квартиру писателя. Там ничего не изменилось... Побывал и в библиотеке имени обоих Задорновых, Николая и Михаила, в Доме Москвы.

Когда мы недавно проводили съезд Союза писателей России, то посчитали, что нас примерно 8034 человека. Россия — поэтическая страна, 64% наших членов — поэты. Считаю, что поэты, члены СПР, пишут лучше, чем прозаики. Они откликаются на все события и пишут с душевной болью и переживанием.

Если просто писать о факте, то говорят, что факт — это ощипанная курица. Вид павлина ей придают писатели.

В Союзе писателей России 37% женщин и всего 4% представителей молодого поколения, людей до 32 лет. Мы создали Совет молодых литераторов — оказалось, что есть талантливая молодежь! И мы даем ей проявить себя — по всей стране проходит до 30 всероссийских совещаний молодых писателей.

После 91—го в СПР нет, понятно, никаких благ, госиздательств, даже писательское Переделкино ушло в самостоятельную структуру, нет и творческих командировок. Но за 25 лет мы не рассыпались и не потеряли ни одной региональной организаици — их у нас 91 по стране.

Только Татарстан как вышел от нас, так и не вошел обратно. Это когда они объявили татарский язык государственным. А у нас же пишут по—русски. А сейчас они задумали перейти на латиницу. И с Башкирией проблема, там из 200 членов СПР — крохотное число тех, кто пишет по—русски, остальные по—башкирски. И Республика Коми как—то не очень активничает во всероссийском масштабе — им важнее, что происходит у них.

Слово колокольное

Если говорить в понятиях физики о писательском труде, то книга должна отличать шум от проходящих сигналов.

Всегда выбираю тональность для своей книги — то ли это телеграфный стиль, то ли размеренный тон. А бывает и колокольный звон в слове — ездил к одному мужику, который 25 лет отливает колокола. Он может 10 раз переливать одно свое изделие, пока не добьется нужного ему тона. Ведь совершеннее человеческого уха ничего нет. Так и стараюсь добиться нужного тона.

В советское время книга, прежде чем выйти из печати, проходила глубочайшую редактуру и корректуру. А сегодня те, у кого есть деньги или кому дали средства спонсоры, могут издать что угодно. И поэтому такие, с позволения сказать, писатели приходят с 3–4 книгами к нам и просятся в члены союза. А талантливые люди, у которых нет денег на выпуск своих творений, не могу стать членами СПР. Вот мы на своем съезде и постановили, что три публикации в литературном журнале — это уже основание для приема в СПР. Потому что в журнале более жесткий отбор — там идет борьба за тиражи и читателей.

По статистике, человек до революции прочитывал по 50 книг за жизнь, а сейчас — до 3000. Но самая продаваемая в России книга за прошлый год — «Очищение желудка». На втором месте — детективы, потом приключения, классика, на последнем месте — стихи. Интерес к ним сейчас в стране упал, но кто может лучше поэта сказать о том, что «да, Россия может встать на колени, но только для того, чтобы помолиться перед боем».

Историю творят писатели

Мы все — наследники великих русских писателей — не успеваем ездить по их местам — все время юбилеи. Недавно проводили конференцию по «Слову о полку Игореве». Поделился своим наблюдением о том, что его написал, по моему мнению, охотник — ведь там можно найти 37 наименований животных и птиц, с их повадками и прочими особенностями. Другой встает и говорит: «Нет, этот эпос написала женщина — там такое тонкое чутье, столько чисто женской интуиции заложено»...

История — это не то, что было на самом деле, а то, как мы, писатели, ее отразили. Поэтому представьте, какая ответственность лежит на на нас.

Можно жаловаться на время, но ведь жизнь пройдет, и все. Так что надо что—то делать постоянно. Говорят, что сегодня нет таких писательских имен, какие были в прошлом и позапрошлом веках.

Сейчас время раскрученности. Мне тоже предлагали — за два года написать четыре романа по 18 авторских листов (в каждом 24 страницы), и начать вкладываться в мою раскрутку. И это возможно! Но зачем?

В раскрученных именах есть эффект нашего времени. Одно время гремели женские имена — их поставили на поток и раскручивали женский детектив. А потом они исписались — кто помнит эти книги, их авторов, а тем более их героев?

Обещаю вам, что будут имена! Я вожу наших молодых писателей к их маститым старшим коллегами, на места событий, в горячие точки — пусть смотрят. Будут имена.

 

Ваш комментарий

Чтобы оставить комментарий

войдите через свой аккаунт в соцсети:

... или заполните форму:

Ваше имя:*

Ваш адрес электронной почты (на сайте опубликован не будет):

Ссылка на сайт:

Ваш комментарий:*


Николай Иванов

25 мая по приглашению клуба «Культурная линия» и при содействии Международной ассоциации писателей и публицистов МАПП, в Риге прошла встреча с новоизбранным Председателем Союза писателей…… →

Фото
Видео
Статьи