События

Гостем международного медиа-клуба «Формат А3» был известный российский писатель, по книге которого снят культовый сериал «Бандитский Петербург», дипломированный специалист по арабским странам Андрей Константинов. Его творческая статистика фантастична: более 40 романов общим тиражом 10 миллионов экземпляров, почти все экранизированы. Об Андрее и о самом можно снять фильм со всеми элементами крутого боевика, в котором есть служба в горячих точках, прыжки с парашютом, ранение, награды, обвинение в убийстве, задержание преступников. Просто Рэмбо какой-то!

Андрей Константинов: «Делаю то, что нравится, и то, что считаю нужным»

«А теперь – в спецназ!»

Два с лишним часа Андрей Константинов отвечал на вопросы, а потом еще долго курил возле гостиницы «Рига» в окружении читателей, ни за что не желавших с ним расставаться. Но сначала он немного рассказал о себе.

– Я хотел быть археологом, но мне сказали, что после этого один путь – в школу, а быть учителем я не хотел. И я выбрал восточный факультет, понимая, что там есть возможность изучать языки, но совершенно не представляя себе, что бывает с его выпускниками. В 1980 году, когда я поступил, Советский Союз присутствовал во многих странах, и всех нас направляли на стажировку в зону военных действий. После 4-го курса я оказался в парашютной бригаде спецназа в Южном Йемене, а после института на три года попал в Ливию.

Военную карьеру я для себя не рассматривал, хоть у меня оба дедушки офицеры, и, вернувшись из Триполи, пошел устраиваться в газету «Смена». Меня взяли, но долго смотрели с подозрением, полагая, что КГБ заслал своего агента в демократическую прессу с целью разложения ее изнутри.

Тема политики для меня была закрыта, в культуре я ничего не понимал, о спорте писать не хотел как раз в силу того, что неплохо знал его изнутри. Оставался криминал, которым никто не занимался, потому что в советское время считалось: чем меньше об этом знают, тем лучше. В то время набирала силу организованная преступность, но писали о ней мало, потому что ни у кого не было источников. А у меня были знакомые и в правоохранительной среде, и среди бандитов, потому что туда пошли спортсмены, а также т. н. воины-интернационалисты, многих из которых я знал.

Одной из первых наших работ было расследование покушения на Невзорова, когда мы выяснили, что все было не совсем так, как говорилось.

Потом было расследование пожара в гостинице «Ленинград», в котором сгорело много народу и едва не погибла известная актриса Марина Влади.

Выдохлись мы довольно быстро, потому что журналистам платили за строчки, а расследование за три-четыре дня не сделаешь, и мы всегда получали меньше других. Я принял предложение «Комсомольской правды» и на два года стал собкором газеты по Петербургу и Северо-Западу России. Потом ко мне обратился владелец очень богатой газеты бесплатных объявлений «Реклама-Шанс», который хотел, чтобы в их издании появились и журналистские материалы, в том числе расследования. А у меня уже тогда была идея проведения журналистских расследований методом бригадного подряда.

Два года мы проработали под крылом этой издательской группы, благодаря которой, собственно, и существуем теперь. Нас уволили, когда мы уже успели обрасти связями, в том числе и с ведущими СМИ, и мы, 13 человек, зарегистрировали независимое агентство журналистских расследований – АЖУР. Сейчас это группа медийных компаний, в которых работают 130 человек. Владельцы этого всего – я и три моих компаньона.

Воротилами бизнеса мы не стали, потому что на нормальной журналистике больших денег сделать нельзя, по крайней мере в современных условиях. Но их хватает для того, чтобы платить нормальную зарплату сотрудникам и делать то, что нам нравится и что мы считаем нужным.

Первая моя книга вышла в 1993 году на шведском языке, и для России ее переводили. Шведы снимали фильм о русской мафии, и им посоветовали меня как человека, который может о ней рассказать. Когда фильм вышел, осталось много неиспользованного материала, и мне предложили сделать книгу вместе с журналистом Малькольмом Дикселиусом.

Наши «Русские мафиози» разлетелись большим тиражом, и мне предложили издать газетные публикации под рубрикой «Бандитский Петербург», дополнив их для солидности художественным текстом. И когда они вышли, косяком пошли люди с деньгами, которые просили меня продолжать писать. У меня было ощущение, что мир сошел с ума.

Путь в кино начался со знакомства с режиссером Владимиром Бортко, который хотел снять фильм, но денег у него не было. И тут вмешался случай. Мой знакомый, бывший начальник уголовного розыска сказал, что президент банка, в котором он работает, большой мой поклонник. Он устроил его встречу с Бортко и все получилось. Денег, конечно, было в обрез, гонорары были маленькие, и первые серии «Бандитского Петербурга» снимались одной камерой. Но начало было положено...

Попасть в волну

– Вольно или невольно вы много сделали для формирования образа «Бандитского Петербурга». Нет ли у вас желания сделать ему имидж президентского города?

– Мы гордимся, что два президента родом из нашего города, но предпочитаем, чтобы они находились в Москве. Потому что когда они приезжают в Питер, то по нему становится очень трудно перемещаться.

У Есенина есть цикл стихов «Москва кабацкая», что вовсе не означает, что Москва – один сплошной кабак. Замечательный русский журналист Владимир Михневич в 1886 году написал книгу «Язвы Петербурга». Он и есть прадедушка «Бандитского Петербурга», который очень любил этот город, не имел желания его очернить, и я в какой-то степени стою на его плечах.

Так что насчет формирования образа бандитской столицы это не ко мне. Без мощной поддержки государства этот термин не удалось бы раскрутить. Выход сериала совпал с политической борьбой против губернатора Питера Владимира Яковлева, который якобы превратил культурную столицу в криминальную, и успех фильма лег на эту волну.

Криминальное лидерство Петербурга фактами не подтверждается. Преступлений тут совершается меньше, чем в Москве, где живет больше народу и гораздо больше денег крутится.

– Кто послужил прототипом Антибиотика в «Бандитском Петербурге»?

– Это собирательный образ, который я отчасти списал с крупного чиновника советских времен, теневого «решальщика» разных вопросов. Его имени я не хочу называть, потому что он не был бандитом. Его взорвали в конце 90-х годов.

Но больше всего для успеха этого образа сделал Лев Борисов. Благодаря этому замечательному артисту меня стали упрекать в романтизации бандитского мира. Но ведь Мюллер в «Семнадцати мгновениях весны» тоже очень обаятелен, но это не значит, что режиссер занимается героизацией нацизма. Это прием – показывать хорошее в плохом, тогда образ получается выпуклым.

– Как вы оцениваете сегодняшнюю кинопродукцию?

– Это именно продукция! Такое впечатление, что смотришь один и тот же бесконечный сериал «Менты». Давно не было хитов – таких, чтобы хотелось еще раз посмотреть, друзьям посоветовать. Обычно это как одноразовый стаканчик – попил и выбросил, и это грустно. Нужны сериалы другого уровня, типа «Тюдоров», «Рима», «24», «Побега».

Все провалы сериалов последнего времени связаны со слабой литературной основой. Продюсеры экономят на сценаристах, при том что сценарий – самое дешевое в кинопроизводстве. При всем уважении к Бортко его экранизация «Идиота» – неплохое приложение к школьному учебнику литературы, которое повторно будет смотреть только идиот. Так же как все эти «Есенины», «Достоевские»... Такой результат получается, когда у режиссера нет дерзости на собственную трактовку, на свой подход к материалу.

Догнать чемодан с деньгами

– Много ли крупных состояний нажито честным путем?

– Ильф и Петров уже сказали: все крупные состояния нажиты нечестным путем. Я не знаю примеров, где все было бы безупречно. В начале 90-х невозможно было вести бизнес, ничего не нарушая.

Иностранцы считают, что честность и порядочность – одно и то же. А наши говорят: нет! Мы не можем назвать себя честными, потому что давали взятки, утаивали налоги, платили «крышам», сначала бандитским, потом милицейским. Но мы порядочные люди, потому что у нас не было другого выхода.

– Что сейчас происходит в криминальном мире России?

– Период бандитских войн закончился. Этот костер уже отгорел. «Бандитский Петербург», выйдя на экраны в 2000 году, уже был историческим. Функцию, которую в начале 90-х годов выполняли криминалы, начали подбирать под себя силовые структуры.

Авторитеты собирали людей и говорили: вы, братцы, нам больше не нужны. А нужны юристы, экономисты, менеджеры. И часть «братков» ушли в уличную, плохо организованную преступность, часть – в наркобизнес, в игорный. А многие пошли учиться.

Ведь чем бандиты отличаются от воров? Воры ориентированы на преступную жизнь, их девиз: «Наш дом – тюрьма». А спортсмены, ставшие бандитами, просто не умели делать бизнес другими способами, и как только они нагоняли этот чемодан с деньгами – они тут же легализовывались и отправляли детей учиться в университеты.

– Какова судьба криминального авторитета Кумарина?

– Он умирает... Это интересный человек, создавший свою империю, со своеобразным чувством юмора.

В России даже справедливые вещи порой воспринимаются как произвол. Кумарина надо было сажать, но не за то, за что его посадили. Он всегда говорил, что может отчитаться за все свои миллионы, за исключением первого, а судили его намного позже. Он очень хотел социализироваться, стать депутатом, входил в оргкомитеты разных фестивалей, создавал фонды.

Я не раз с ним встречался, и когда у нас кончилась пленка для фильма, Бортко обратился к Кумарину. Тот с радостью закупил ее для нас. В титрах картины значится его настоящая фамилия – с благодарностью за помощь.

История без героев

– Этично ли вести расследования за деньги?

– Все просто: нам можно заказать расследование, но нельзя заказать его результат. По заказу мы, например, расследовали гибель журналиста Гонгадзе. К нам пришли люди, которым хотелось выяснить, не Кучма ли их сдает. Мы выяснили, что дело не в Кучме, а в человеке из его окружения, который, борясь за место поближе к «царю», сливал компромат на других, а Гонгадзе публиковал все это за деньги. Когда заказчики это узнали, они нас остановили, поскольку остальное их не очень интересовало.

Давая показания в Верховной раде Украины, мы говорили, что это вполне раскрываемое дело. Но разобраться в нем не было желания ни у власти, ни у оппозиции, поскольку результат не устроил бы ни тех ни других. Это история без героев, и мне смешно, когда говорят, что Гонгадзе – оппозиционный журналист, который разоблачал власть.

– Нужно ли следовать моральным критериям при расследовании криминальных тем?

– Моральные принципы либо есть, либо их нет, тут исключений быть не может. Когда мы своими силами взяли киллера, то сдали его милиции. А когда мы поймали карманника, который работал под прикрытием поиска работы, то поставили условие: или милиция и далее срок, или публичное покаяние с телеэкрана. Как нормальный жулик, он выбрал телевидение, и мы его отпустили, потому что на нем не было крови.

– Проводя расследования, вы становитесь носителями важной информации. Приходилось ли вам быть свидетелями, подозреваемыми?

– Конечно. Нас допрашивали много раз. Это издержки профессии, и ничего страшного в этом нет, только времени жалко. Но сейчас в силу моей известности я нахожусь в привилегированном положении: я не езжу на допросы – приезжают ко мне. Мелочь, но приятно...

Прокуратура часто требует от нас раскрыть источники. Мы же говорим, что согласно закону Российской Федерации не имеем права этого делать на этапе предварительного следствия.

Они говорят: это противоречит закону о прокуратуре. «Ну тогда сажайте нас!» – отвечаем мы. И так много лет...

Когда при исполнении своих обязанностей погиб журналист Максим Максимов (это единственный случай в АЖУРе), то опера ничего умнее не придумали, как заявить, что Максимова убили мы, чтобы сделать себе пиар с последующим обнаружением трупа. Бред!

Уголовный авторитет Кирпич подал на меня иск на миллион долларов о защите чести и достоинства, поскольку я назвал его вором и бандитом, а он хоть и вор, но не бандит. За два дня до суда его убили, и оперативники вообразили, что у меня был мотив его укокошить.

Сочинения Константинова (в том числе с соавторами):

«Преступный мир России», «Русские мафиози», «Бандитский Петербург», «Адвокат», «Судья (Адвокат-2)», «Журналист», «Вор (Журналист-2)», «Сочинитель», «Выдумщик (Сочинитель-2)», «Коррумпированный Петербург», «Бандитская Россия», «Меч мертвых», «Коррумпированный Петербург – 2», «Специалист», «Мошеннический Петербург» и пр. Андрей Константинов также автор учебника по журналистике, который выдержал уже три издания.

Экранизации

1993-й – «Русская мафия», 2000- 2002-й K «Бандитский Петербург», 2002-й «Агентство «Золотая пуля», 2004-й «Честь имею», 2006-й «Русский перевод», 2007-й «Свой-чужой», 2009-й «Лапушки», 2010-й «Тульский-Токарев», 2011-й «Гоблины. Защита свидетелей», «Наружное наблюдение».

Агентство журналистских расследований (АЖУР) издает газеты «Ваш тайный советник», «МК-Питер», журнал «Город 812», а интернет-портал «Фонтанка.ру», основной кормилец холдинга, успешно работает уже более 10 лет.