События

Автор бестселлеров - о семейной драме, женской судьбе и экранизации её романов

По приглашению клуба «Культурная линия» в Риге побывала Гузель Яхина - самая яркая дебютантка российской литературы, лауреат премий «Большая книга», «Книга года» и «Ясная Поляна».

В магазине Polaris писательница представила свои книги «Зулейха открывает глаза» и «Дети мои».

Имя Гузель Яхиной зажглось на литературном небосклоне недавно. Три года назад ее книга «Зулейха открывает глаза» произвела настоящий фурор и была переведена на 20 языков мира.

Рецензентом этого романа стала Людмила Улицкая. А Борис Акунин на встрече с читателями в Риге сказал, что из всех современных писателей России он может выделить только двоих: Гузель Яхину и Александра Иванова (по его книге снят нашумевший сериал «Ненастье»).

Кстати, по роману Яхиной «Зулейха открывает глаза» сейчас тоже снимается фильм - с Чулпан Хаматовой и Сергеем Маковецким в главных ролях.

Красная Татария

- Гузель, у вас счастливая писательская судьба. Первый же ваш роман стал бестселлером. А чем вы занимались до того, как написали «Зулейху»?

- До 32 лет моя жизнь не была связана с литературой. Работала в молодежной газете. Мечтала поступить во ВГИК, но дальше мечты дело не пошло. Окончила Казанский пединститут, где получила диплом учителя немецкого языка. В 1999 году переехала в Москву, у меня появилась семья: муж, ребенок. И вот тогда, будучи уже достаточно взрослой, я вернулась к своей мечте и поступила на сценарный факультет Московской школы кино.

На первом курсе написала сценарий «Зулейха открывает глаза», который позже развернула в роман. Для меня эта книга очень личная вещь.

- Семейная история?

- Семью моей бабушки Раисы раскулачили зимой 1930 года после того, как вышло постановление ЦК партии о ликвидации кулачества в районах сплошной коллективизации. К этим районам относилась и Красная Татария.

От этого Молоха пострадали в то время многие. Моей бабушке было тогда семь лет. 16 лет она провела в сибирской ссылке, забыла татарский язык. Вернулась в Татарию только в 1946 году, говоря с сибирским оканьем, и стала учить татарских детей в школе русскому языку.

- Работая над книгой, вы основывались на бабушкиных рассказах?

- К сожалению, в детстве у меня не хватило ума внимательно слушать бабушку, но что-то запомнилось. Маршрут, по которому отправляется в ссылку Зулейха, - это маршрут моей бабушки Раисы: сначала из татарской деревни на санях в Казань, потом по железной дороге в Красноярск. Из Красноярска - на Ангару...

Но это не автобиографический роман. Основной материал был взят из мемуаров других раскулаченных. Например, воспоминания о том, как людей забирали ночью - сонными, беззащитными. О том, как, мчась в поезде, они выкрикивали названия сел, чтобы узнать, кто их соседи в вагонах, как заваривали соль и ели эту солянку...

- Ваш роман «Зулейха открывает глаза» переведен на 20 языков мира. Для вас это ожидаемый успех?

- Я даже представить себе не могла, что роман будет переводиться! Кому за рубежом интересна судьба простой татарки?! Но оказалось, что интересна. На сегодняшний день вышли уже 20 переводов и готовятся еще 11. Пока самые экзотические языки, на которые переведена «Зулейха», - это фарси, японский, китайский.

В начале будущего года роман выйдет на английском языке. Это единственная версия, где название книги будет отличаться от русского, - просто «Зулейха». В других странах названия не меняли.

А еще моя книга вышла в Татарстане с шрифтом Брайля и во Франции в версии для слабовидящих - с очень крупным шрифтом.

- Чем вы объясняете успех романа за рубежом?

- Я хотела написать, с одной стороны, национальный роман, с другой - наднациональный. Поэтому начало у меня плотно этнографическое, наполненное татарскими бытом и фольклором. Но позже, когда героиня переезжает в Сибирь, сюжет становится наднациональным - точнее, перерастает в женскую историю.

«Зулейха» отвечает на вопросы, которые сегодня задают себе тысячи женщин. К примеру, можно ли полюбить врага? И что делать, если такое случилось? Можно ли спросить с детей за эту жертву? Что такое свобода и как ею распорядиться? Мне кажется, что зарубежным читателям мой роман интересен прежде всего этой человеческой линией.

На пересечении любовей

- Ваш второй роман «Дети мои» рассказывает о судьбе немецкой колонии на Волге. Это тоже что-то личное?

- Эта книга написана на пересечении трех моих любовей и трех интересов. Первый - это немецкий язык и культура. Мой дед был учителем немецкого. От него я услышала первые немецкие слова и стихи. Этот язык сопровождал меня с детства. Приезжая в Германию сегодня, я не могу сказать, что я там своя, но и гостьей себя не чувствую.

Второй интерес - ранние годы советской власти. Это время меня волнует, притягивает как магнит компасную стрелку. Что бы я ни начинала писать, я оказываюсь в этом времени! Роман «Дети мои» начинается в 1916 году и заканчивается в 1938-м, эти годы почти совпадают с жизнью немецкой республики на Волге, основанной в 1918-м и ликвидированной в 1941-м.

И, наконец, третье - любовь к Волге. Это моя родная река, на которой я выросла. Я знаю все ее оттенки, все запахи...

- Откуда такое название - «Дети мои»?

- Во-первых, это роман об отношении главного героя, сельского учителя Баха, с его детьми: дочерью и приемным сыном. А во-вторых, «Дети мои» - это цитата из обращения Екатерины Второй к первым немецким колонистам. К сожалению, их судьба была печальной. Они оказались народом-сиротой.

- Для того чтобы погрузиться в историю целого народа, нужно много о нем знать. Как вы собирали материал для книги?

- Что-то находила в архивах Ленинской библиотеки, в том числе и книги на немецком, изданные за рубежом и напечатанные готическим шрифтом. Что-то приходилось заказывать по межбиблиотечному абонементу из Мюнхена и Вены. Я изучала авторефераты, диссертации, мемуары... Через эти материалы мне открывалось тема изнутри. А еще вдохновляли картины художников, которые рисовали немецкое Поволжье.

Большое собрание таких полотен находится в городе Энгельсе. Среди них много нейтральных: пейзажи, корабли, снегопады. Но есть и очень страшные, такие как картина Якова Вебера «Под лед», написанная в 1929 году. Это огромное полотно в изумрудных тонах. Зима. Волга, покрытая льдом. Мрачно мерцает луна. И разъяренная толпа деревянными рогатинами топит в проруби двух обнаженных людей...

Кого топят, непонятно - то ли коммунистов, то ли вредителей. Но этот сюжет я включила в роман «Дети мои» - коммуниста Гофмана тоже топят в Волге, и он исчезает в ней, становится ее частью.

- В вашем романе идеально выписаны детали немецкого быта: кружевные чепцы, салфеточки, вафельницы, формочки для пряников... Где вы это подсмотрели?

- В музеях. В современном немецком Поволжье следов того времени немного - этот мир давно похоронен. Поэтому я внимательно изучала музейные экспонаты, тщательно выписывала краеведческий пласт. Мне хотелось, чтобы через эту фактуру читателю стал ближе мир поволжских немцев, чтобы за кружевами, пряниками и степным чаем был виден человек, который живет в том времени.

Ни одна деталь в романе не вымышлена. Выходя поутру доить коров, немецкие женщины громко распевались. Это правда. Рецепт приготовления степных клецек тоже правда. Как и то, что ели эти клецки не за столом, а на полу - из уважения к степи. Ругательство «дракон тебя побери» также достоверно: немцы были очень набожными и никогда не упоминали черта. А все суеверия, описанные в романе, взяты из этнографических экспедиций: больной зуб тогда действительно лечили куском сала, засунутым в ухо.

Берег левый, берег правый...

- Несмотря на то, что ваши романы написаны на разные темы и о разных людях, у них есть одна точка соприкосновения: для того чтобы раскрыться, героям нужно вырваться из привычной среды. Вы считаете, что пока человек сидит дома, он ни на что не способен?

- Изменение судьбы часто бывает спровоцировано какими-то серьезными вещами, тектоническими сдвигами, которые радикально меняют жизнь. Поэтому я намеренно отправила героев подальше от родного дома, чтобы они изменились. Хотя для Баха, героя книги «Дети мои», то место, куда он убегает, находится всего в пяти километрах от его колонии, на другом берегу Волги. Но правый и левый берега - это два разных мира.

- После романа «Зулейха открывает глаза» Людмила Улицкая написала восторженную рецензию, а Галина Юзефович - весьма сдержанную. Как вы относитесь к критике?

- Мнения могут быть прямо противоположными. Одни критики писали, что моя «Зулейха» - это дамский роман, другие называли его беллетризацией истории. Была и такая оценка: «Это не Зулейха открывает глаза, а ужасный соцреализм открывает глаза». Кто-то называл мою книгу националистическим романом, который очерняет татарскую женщину, а кто-то, наоборот, считал, что мой роман воспевает татарскую женщину... Сколько людей - столько точек зрения.

Единственное, с чем я не соглашаюсь, - это с тем, что кто-то увидел в моем романе просто татарские мотивы. Ко всем остальным интерпретациям отношусь спокойно. Главный критик для меня - это читатель.

- Справиться с внезапно обрушившейся славой непросто. Как повлиял на вас успех? Знакома ли вам звездная болезнь?

- Успех моих романов стал для меня большим счастьем. Никакой звездной болезни не было. За второй роман я садилась с невероятным страхом и сомнениями. Ведь в «Зулейхе» главным ключом был кинематограф. У меня кинематографическое мышление, мне проще мыслить визуально. Повторять во второй книге эти приемы не хотелось, и я очень боялась, что ничего не получится.

Снимается кино

- По роману «Зулейха открывает глаза» сейчас снимается сериал. Присутствовали ли вы на съемках? Как они продвигаются?

- Канал «Россия» делает по «Зулейхе» 8-серийный фильм. Эта машина летит на всех парах. Актерский состав блестящий: Чулпан Хаматова, Юлия Пересильд, Сергей Маковецкий, Александр Баширов...

С режиссером Егором Анашкиным я познакомилась летом, перед съемками картины. Снимали недалеко от Казани. На берегу Камского моря для фильма был построен поселок Семрук. Настоящий - там запросто можно жить! Сибирь тоже снимали под Казанью: Кама играла роль Ангары. Татарскую деревню искали очень долго, в Татарстане не нашли, а потому решили снимать ее в этнографическом музее Пермского края. Съемки завершатся к осени будущего года.

- Вы сами писали сценарий для этого фильма?

- Нет, я отказалась. Во-первых, потому что очень сложно жить с одной историей много лет, - Зулейха меня поглощает. Если я еще проживу с этой героиней какое-то время, то останусь с ней навсегда. Во-вторых, очень тяжело резать свой текст по живому. Пусть лучше этим занимаются другие.

- Но для других ваш роман - это что-то чужое, не выстраданное. Не боитесь, что его прочтут и перепишут не так, как вам хочется?

- Боюсь. Очень не хотелось бы, чтобы «Зулейха» превратилась в мелодраму на фоне исторических событий. Но надеюсь, что до этого не дойдет.

У меня уже был один опыт доверия, и он позитивный. Год назад Башкирская драма поставила на своей сцене оба моих романа. Эти спектакли идут в Уфе с аншлагами. Один из них даже выдвинут на «Золотую маску '2019». Так что я точно знаю, за кого в следующем году буду болеть.

- Роман «Дети мои» тоже будет экранизирован?

- Права на экранизацию уже отданы режиссеру Алексею Учителю. Это будет не сериал, а полный метр. Пока ищется финансирование, идет подбор актеров. Было бы здорово, если бы в этом проекте сыграли немецкие артисты.

- Задумка нового романа уже есть?

- Есть! Но я не люблю рассказывать о том, что еще не сделано. Вот выйдет новая книга - приеду снова в Ригу, мы встретимся и поговорим.

Пять фактов

* Гузель Яхина родилась в Казани 1 июня 1977 года в семье врача и инженера. Училась в физико-математическом лицее и художественной школе.

* Окончила Казанский государственный педагогический институт, факультет иностранных языков; увлекалась кинематографом, изучала сценарии...

* C 1999 года живет в Москве, работала в сфере PR, рекламы, маркетинга.

* В 2015 году окончила сценарный факультет Московской школы кино. Два первых романа - «Зулейха открывает глаза» и «Дети мои» - принесли Яхиной международное признание.

* В 2018 году Гузель Яхина стала автором «Тотального диктанта». Три текста для разных часовых поясов, названные «Утро», «День» и «Вечер», вошли в роман «Дети мои».