События

Космос говорит по-русски

Алла Березовская, "Русский Мир" Источник (ссылка откроется в новом окне)

В Риге по приглашению русского гуманитарного клуба "Культурная линия" принимали почетного гостя — Героя России, летчика-космонавта Александра Лазуткина, участника 23-й международной космической экспедиции. Она получила название "Экспедиция смертников" и была занесена в Книгу рекордов Гиннесcа по количеству нештатных ситуаций.

За последние годы это уже третий "звездный" визит российских покорителей космоса в латвийскую столицу. До этого на дискуссионной площадке клуба перед рижанами выступали летчик-космонавт Юрий Батурин и его коллега Юрий Усачев. Бортинженера Александра Лазуткина, помимо отечественных наград удостоенного еще и двумя медалями НАСА, зал встретил овациями.

ДОКТОР-БОРТИНЖЕНЕР

В 1997 году в составе международного экипажа, включавшего космонавтов из России, Америки и Германии, Александр Лазуткин провел 185 дней на орбите. За это время им пришлось пережить около 40 аварийных ситуаций, в том числе пожар на борту, полное отключение электричества и... столкновение с транспортным грузовым кораблем "Прогресс". Такого не было ни до их экспедиции, ни после. И если бы не опыт командира корабля Василия Циблиева и не мастерство бортинженера Лазуткина, неизвестно, чем бы этот полет закончился...

Хотя сам Александр Иванович признался, что ощущал себя не инженером, а, скорее, врачом, которому достался сложный пациент. Но поскольку последний был заранее детально изучен, никаких серьезных опасений за его здоровье не было. Тем не менее тяжелейшая нервная нагрузка отразилась на самочувствии "доктора". После возвращения на Землю ему пришлось почти два года восстанавливаться, в итоге второй раз в космос полететь уже не довелось.

Сейчас Александр Иванович работает в Звездном городке начальником отдела в Центре подготовки космонавтов и заместителем генерального конструктора НПП "Звезда". Кроме того, прославленный космонавт стал организатором образовательного проекта для школьников "Космическая Одиссея", в рамках которого провел десятки встреч с учащимися школ в разных городах России и других стран. И вот дошла очередь до Риги. Александр Лазуткин отвечал на вопросы латвийских школьников, рассказывая о своих ощущениях в космосе, о жизни в невесомости, о работе с американскими астронавтами, о подготовках к полетам, об учебе в школе и даже — о пользе пения и танцев.

ПЕРВЫЙ ПОШЕЛ...

"За несколько дней до полета я спрашивал у космонавтов, летавших на орбитальную станцию, сколько нештатных ситуаций ждать, как часто они случаются, — рассказал Александр Лазуткин. — Старшие товарищи заверили, что обычно от двух до пяти, не более. Уже при взлете одна антенна раскрылась не до конца, но это была мелочь, мы знали, как решить проблему. Но я начал считать. Через сутки — авария, выходит из строя пульт управления. Включаем резервный блок, корабль движется к станции в автоматическом режиме. И вот начинается процесс стыковки, и в этот момент корабль останавливается. Берем управление в свои руки и успешно стыкуемся. Итак, три нештатные ситуации за первые двое суток. Думаю, хорошо, остались только две, а потом полгода спокойной жизни... А через две недели новое ЧП — пожар на станции! Загорелась кислородная шашка, пришлось тушить огонь. Когда успешно справились и с этим, я констатировал: четыре! Командир говорит: нет, это была серьезная авария, она идет за две! Я успокоился, думаю, ну все — лимит исчерпан!.."

Это оказалось не так, и в скором времени Александр Лазуткин бросил считать количество аварий. Да и не до того было, ему случалось по двое суток работать практически без сна. Сначала отказала система, подающая кислород, потом — поглощающая углекислый газ, а вскоре отключилась система терморегулирования, затем на станции полностью исчезло электричество... "В тот момент мы впервые услышали, что такое космическая тишина, — поделился Александр Иванович своими ощущениями. — На станции ведь постоянно что-то из приборов работает, почти как в самолете все время что-то тихо жужжит. Мы три месяца сутками напролет слушали этот гул, а тут вдруг все исчезло. Станция просто кружилась в пространстве, а нам нужно было узнать, с какой скоростью мы вращаемся, чтобы ее остановить. Но как это сделать? Ни один прибор не работал! К счастью, я вспомнил, что в школе мне объясняли, как можно с помощью вытянутого вперед большого пальца руки определить скорость — надо посчитать, через сколько секунд к нему подходит какой-то движущийся объект, например машина, заходит за палец и выходит из-за него. Зная диаметр пальца, можно посчитать, сколько секунд за ним прячется машина, и вычислить ее скорость. В космосе роль машины сыграли звезды, они и помогли нам в итоге все правильно высчитать, и мы вскоре восстановили ориентацию станции"...

Но самым опасным был момент, когда произошло столкновение с грузовым комплексом "Прогресс", что привело к разгерметизации станции. Это случилось спустя пять месяцев с начала экспедиции. Экипаж принялся за ликвидацию последствий от столкновения. Повозиться пришлось долго.

Как потом подсчитал бортинженер, за 180 дней полета у него было в общей сложности не более пяти спокойных ночей, когда он спал по расписанию — с вечера до утра.

Но нештатные ситуации "догнали" космонавтов даже во время приземления. Не сработали двигатели мягкой посадки, так что встречающие на земле не были уверены в том, остались ли космонавты целыми и невредимыми. К счастью, все обошлось, хотя выглядел "экипаж смертников" в тот момент действительно не лучшим образом.

МОСКВА—ХЬЮСТОН—КОСМОС

На вопрос, на каком языке говорили между собой члены экипажа, космонавт рассказал, что поначалу, когда разрабатывалась программа совместных полетов, американцы настаивали, чтобы язык общения был только английский, а руководить полетом, по настоянию американских партнеров, должен был только их ЦУП из Хьюстона. Хотя российская сторона предлагала использовать оба языка и совместное руководство полетами. Предложение не прошло...

Но когда наши космонавты приезжали в Хьюстон на тренировки, то американцы просили их говорить с ними по-русски, поскольку хотели получше выучить язык. Даже сотрудники американского ЦУПа в разговорах переходили на русский. В итоге астронавты действительно хорошо выучили язык и в космосе, находясь на МКС "Мир", говорили только на русском и с удовольствием смотрели русские фильмы.

А со временем и управление совместными полетами тоже полностью перешло к специалистам российского ЦУПа, поскольку у американцев не было опыта длительных полетов. Когда в космосе случались технические проблемы, без помощи российских коллег Хьюстон справиться не мог. В один из осенних сезонов в штате Хьюстон начались природные катаклизмы, и оттуда пришлось срочно эвакуировать весь ЦУП. Поэтому вопросы управления совместными полетами дальше решала Москва. Возможно, теперь в связи с санкциями ситуация изменится. "Санкции со стороны США были всегда, американцы воспринимали с подозрением все, что мы предлагали, с ходу все отвергая. Но в итоге здравый смысл побеждал. Поэтому сейчас я тоже не вижу ничего страшного, — уверен российский космонавт. — Мы же раньше работали без американцев, и ничего! И в космос наш Гагарин первым полетел без них, и Леонов без них вышел первым в открытый космос, и станцию первую космическую мы без американцев запустили".

И хотя отношения между космонавтами и астронавтами всегда были хорошими, в космосе разница на ментальном уровне все же ощущалась. Из-за этого порой в полете возникали разногласия, которые обычно удавалось разрешать мирным образом. И все же...

ГРАНИЦЫ НЕВЕСОМОСТИ

"Я по натуре — интернационалист, да и человек неконфликтный, поэтому был уверен, что со всеми смогу поладить. С немецким астронавтом Райнхольдом Эвальдом у нас сразу сложились нормальные отношения, а вот с первым американцем, Джерри Линенджером, без напряжения не обошлось, — признался Александр Лазуткин. — Все началось с того, что ко мне обратился немец и спросил, можно ли ему поставить свой чемоданчик с приборами для исследований в рабочем модуле. Я ему нашел свободное место, где он никому не мешал, и улетел по своим делам. Через некоторое время немец подлетает ко мне и жалуется на американца, говорит, что тот его выгоняет вместе с приборами. Я полетел разбираться, спрашиваю Джерри, зачем он выкинул немецкий чемодан, ведь тот никому не мешал. Американец говорит мне: "Нет, Саша! Это территория США. И НАСА ее оплатила, поэтому данное место принадлежит полностью нам"...

После этого мелкого инцидента в экипаже начало ощущаться напряжение. Когда люди несколько месяцев находятся в тесном, замкнутом пространстве, они остро реагируют на любые раздражающие факторы. На станции начались проблемы с подачей кислорода и забором углекислого газа. Для сокращения расхода было принято решение на какое-то время отказаться от физкультуры. Все ребята это приняли с пониманием. Кроме американского астронавта. Джерри продолжал активно тренироваться, объясняя это тем, что он хочет приземлиться здоровым...

В космосе у всех много работы: надо проводить научные исследования, следить за приборами и т.д. — все по расписанию. И только поломки случались вне расписания. Для их устранения экипажу приходилось работать за счет сна. Тому же бортинженеру и командиру корабля иногда удавалось поспать не более трех-четырех часов в сутки. Астронавт НАСА за полчаса до сна бросал всю работу и улетал в свой отсек, пожелав спокойной ночи, зная, что другим, возможно, придется возиться до утра... Для русских такое отношение, конечно, было, мягко говоря, странным. Раздражение нарастало. Поэтому когда через три месяца Джерри закончил свой полет и его сменил другой астронавт, остальные члены экспедиции не расстроились.

"Мы ни разу не сказали ему ни одного плохого слова, но внутри, конечно, все кипело. Я думал, после этого никому не посоветую работать вместе с американцами, — признался Александр Лазуткин. — Но наш новый член экипажа, Майкл Фоул, оказался совсем другим человеком. В первый же день после ужина мы с командиром полетели работать, а Майкла отправили отдыхать. Но он полетел за нами, сказав, что он здесь для того, чтобы нам с ним было хорошо. Поэтому он будет работать вместе с нами столько, сколько нужно. Вы знаете, когда он это сказал, мы с Василием растерянно переглянулись, а я почувствовал, что у меня прямо комок в горле от этих слов...".

АМЕРИКАНЕЦ И РУССКИЙ ХАРАКТЕР

После столкновения с "Прогрессом" они проработали сутки и день без перерыва, восстанавливая герметизацию модуля. Майкл в какой-то момент, как рассказывал Александр, просто рухнул: "Все, парни, простите, я больше не могу..." Конечно, его отправили отсыпаться. В полете космонавты очень сдружились с Майклом, и, когда выдавалась свободная минута, Александр любил с ним поговорить на самые разные темы. Так, однажды они даже обсуждали особенности русского национального характера. Майкл сказал своему напарнику фразу, которую тот хорошо запомнил: "Саша, в мире существуют русские и иностранцы. Ты с этим согласен?" "Ну, конечно, мы все между собой отличаемся по менталитету, темпераменту, по характеру", — согласился Александр. "Нет, ты меня не понял! Существуют русские и все остальные. Остальные между собой во многом похожи. Но вы, русские, вы особенные, вы не такие, как все. За это вас не любят, — сделал вывод американец. — Вы единственные, кто способен страдать. Вы живете не для себя, а для кого-то или ради чего-то, это ваша чисто русская национальная особенность".

По словам Александра Лазуткина, Майкл тогда его поразил до глубины души. Откуда у этого американца, который и русский-то язык выучил всего полтора года назад, такие глубокие размышления и наблюдения? "Когда я его в лоб спросил об этом, Майкл сказал: об этом же пишут в ваших книгах! И он начал мне перечислять имена литературных персонажей из романов Достоевского, Толстого, Чехова, рассказывая, что вот эти герои уже давно были описаны в русской литературе. Вот это и есть русский характер..." — рассказал Александр Иванович.

"КАЛИНКА" НА РУКАХ

Однажды, выступая в США вместе с американским коллегой перед школьниками и отвечая на вопрос, кто такие космонавты и чем они отличаются от астронавтов, Александр Лазуткин обронил фразу: "Космонавты могут все!" А в классе ребята шустрые попались, не поверили — так уж и все? Они вытолкали вперед афроамериканского мальчишку, который сделал стойку на руках под одобрительные крики товарищей. "А вот так русские космонавты могут?" — с усмешкой спросил самый высокий парень в классе. Но они же не знали, что перед ними стоит мастер спорта по гимнастике! Александр Лазуткин сбросил пиджак, встал на руки и лихо прошелся от доски до дверей и обратно, сорвав овации.

Спорт выручил космонавта и в Бразилии, где его пригласили на шоу с участием туристов из разных стран. Конферансье приглашал из зала представителей Испании, Китая, Польши... и оркестр тут же начинал играть популярную национальную мелодию, под которую иностранный гость на сцене или пел, или танцевал. И вот доходит очередь до русского, да еще и космонавта, героя из России. "А я в школе, к сожалению, не любил ни петь, ни танцевать и никогда этому не учился, считая, что в жизни летчику, кем я мечтал стать, эта ерунда никогда не пригодится, — вспоминал Александр Иванович. — Я встаю в полной растерянности, оркестр начинает играть "Калинку-малинку". Публика, разогретая предыдущими испанскими танцами, начинает хлопать под музыку. Мне протягивают микрофон, и в этот момент я почувствовал, что — за мной вся страна... Если я сейчас выйду, поклонюсь и скажу, что ничего не умею, то буду выглядеть полным дураком. Но русские же не сдаются! Я встал на руки, сам не знаю для чего, и начал переставлять руки, опираясь то на правую, то на левую, пытаясь их размять. Но получилось, что я это делаю в такт музыке, что было совершенно неожиданно для меня. Наступила гробовая тишина, многие привстали со своих мест, желая увидеть, что там этот русский вытворяет. А оркестр опять грянул "Калинку-малинку". Теперь я уже специально, переставляя руки под музыку, начал передвигаться на руках к сцене под аплодисменты всего зала. Это я к тому вам рассказываю, чтобы вы, ребята, знали — в школе надо изучать все предметы. Космонавты должны уметь все!" — закончил гость клуба рассказ, обращаясь к самым юным участникам встречи.

Двух часов не хватило для всех желающих задать вопросы Герою России, но по окончании встречи Александр Иванович еще долго раздавал автографы рижанам с пожеланиями беречь мир вокруг нас, беречь нашу Землю. Самую красивую планету во Вселенной. Он был в космосе, он знает.
 

Ваш комментарий

Чтобы оставить комментарий

войдите через свой аккаунт в соцсети:

... или заполните форму:

Ваше имя:*

Ваш адрес электронной почты (на сайте опубликован не будет):

Ссылка на сайт:

Ваш комментарий:*


Александр Лазуткин

25 июня в рижском клубе «Культурная линия» принимали в гостях Героя России Александра Лазуткина – летчика-космонавта, участвовавшего в 1997 году в одной из самых экстремальных в…… →

Фото
Видео
Статьи