События

"Когда вы о нас вспомните?" — такой первый вопрос услышал в Риге знаменитый российский литератор.

12 ноября известный еще со времен СССР прозаик, драматург, поэт, председатель редакционного совета "Литературной газеты" Юрий Поляков отметил свое 65–летие. Накануне юбилея газете «СЕГОДНЯ» удалось с ним пообщаться. Как обычно, знаменитый литератор выражался максимально откровенно.

В кругу друзей

— Как отметите дату?

— В кругу друзей. Поскольку я готовить не умею, то буду разливать водочку. Холодную! А если говорить о творчестве, то в мае вышел мой роман "Веселая жизнь, или Секс в СССР". Уж не знаю, благодаря ли названию, или содержанию он стал лидером продаж и уже несколько раз допечатывался. Вышла также очень любопытная для меня книжка "Юрий Поляков: контекст, подтекст, интертекст и другие приключения текста" доктора филологических наук Михаила Михайловича Голубкова из МГУ, посвященная моему скромному творчеству. Книга мне показалась крайне интересной потому, что писатели — это, как правило, эгоцентрики, они рассматривают себя в центре литературного процесса, а все остальные существуют вокруг них. А тут как раз взгляд со стороны. Причем филологический.

Кроме того, на всех парах одно известное издательство выпускает собрание моих сочинений аж в двенадцати томах. Как раз сейчас в производстве шестой и седьмой тома, в которые вошел большой роман "Гипсовый трубач". Причем в совершенно новой редакции. У меня уже было пять собраний сочинений. И всякий раз я снова прохожусь по текстам. К своему стыду, непременно нахожу какие–то ошибки, неточности, временные сбои по сюжетах. К сожалению, такое бывает у авторов…

Выпущен и сборник моих пьес. Я ведь последние 15 лет их активно пишу. И как раз сейчас в Москве проходит фестиваль "Смотрины", который также посвящен моему творчеству. Он открылся во МХАТе имени Горького новой инсценировкой моего романа "Грибной царь". Надо сказать, что я давно не видел такого переполненного театра. Были забиты все балконы.

Рекордсмен современной сцены

— Фестиваль проходит впервые?

— Нет, первый раз он состоялся в 2015 году. Татьяна Васильевна Доронина тогда специально поставила на сцене все того же МХАТа имени Горького мою мелодраму "Как боги", которая идет и поныне. А сейчас Иркутский театр имени Охлопкова представил постановку моей комедии "Халам–бунду, или Заложники любви" , которая сегодня тоже идет во многих городах. Пензенский драмтеатр поставил "Золото партии", а Самарский художественный театр — "Чемоданчик"… А закроется мой авторский фестиваль по традиции 13 ноября в Театре Сатиры Александра Ширвиндта спектаклем "Хомо эректус", который идет на этой сцене уже 15 лет. Сейчас состоится 383–я постановка.

Как мне сказали, меня впору вносить в Книгу рекордов Гиннесса, поскольку у современных драматургов нет аналогов такого сценического долгожительства спектакля.

Кстати, для меня 13 ноября вовсе не случайная цифра. Должен признаться, что в действительности я родился вовсе не 12–го числа, а ранним утром 13–го. Но моя мама была не только молодой коммунисткой, но и крайне суеверным человеком. Поэтому она за 5 рублей попросила, чтобы меня зарегистрировали вечером двенадцатого. Так и записали потом в паспорте. 12 ноября 1954 года пришлось на пятницу. Хорошо, что хотя бы не была пятница, 13–го… Тогда бы и вовсе была катастрофа! Зато сейчас я отмечаю свой день рождения дважды — и двенадцатого, и тринадцатого.

О свободе слова

— Недавно вы побывали в Риге на встрече с читателями. Какое впечатление оставила Латвия?

— Сейчас говорят, что в Латвии полная свобода слова. И приводят в пример, в частности, "Медузу", которая сидит в Риге. В этой связи вспоминается старый советский анекдот, когда русский и американец обсуждали свободу слова. Американец говорит: "Я могу выйти на лужайку перед Белым домом и сказать, что Рейган — козел. И мне ничего не будет!". Наш ему отвечает: "Подумаешь, я тоже могу выйти на Красную площадь и сказать, что Рейган — козел, и мне за это тоже ничего не будет!" Это я к тому, что я бы посмотрел, где бы сейчас была "Медуза", если бы она прошлась по Латвии и по деятельности латышской власти. Уверен, от нее бы даже мокрого места не осталось. Выкинули бы в два счета.

Если говорить о том, с каким ощущением я посетил Латвию, то оно у меня всегда одинаковое ко всем бывшим советским республикам. Когда я смотрю на наших соотечественников за пределами России, мне очень грустно. А где–то и ярость переполняет. Конечно, я не понимаю, как можно было бросить на произвол судьбы 25 миллионов своих же людей! При этом совершенно не оговорив их права. Кто тогда мешал это сделать? Никто! Уверен, что это можно было сделать просто элементарно. Самое подлое тут в том, что никто в Москве ничего даже не попросил. Хотя ясно, что можно было оговорить любые условия для русских жителей. Любые! И никто бы в бывших республиках СССР не спорил.

Неурегулированный вопрос

— Вы часто сравниваете ситуации в Прибалтике и на Украине. В чем тут сходство?

— Так ведь нынешний конфликт на Украине из той же сферы. Он упирается в так и не урегулированный русский вопрос. Если бы изначально обо всем договорились с Киевом, то никаких проблем сегодня не возникло. В Латвии тоже очень быстро забыли о том, что половина жителей в той же Риге говорит на русском языке. Точно такую же картину мы наблюдаем и на Украине. Как известно, в Латвии есть чисто русские регионы, как и на Украине. Там живут люди, которые ничем не отличаются от латышей или украинцев. Но почему–то у них нет таких же прав, как у представителей так называемых “титульных наций”.

Парадокс в том, что и в Риге, и в Киеве, повторяю, действительно были готовы абсолютно на все, лишь бы Москва признала то, что республики будут самостоятельными. Леонид Кравчук в своих воспоминаниях написал, что уже даже были подготовлены документы на передачу Крыма России. Хотите забрать? Да ради бога! Нет проблем! Но раз Борис Ельцин так и не вспомнил о Крыме, то Кравчук решил не напоминать. Порядочно, да?

Аналогичная ситуация сложилась и в Латвии. Раз Москва молчала о правах русских, то какой смысл самим об этом говорить? Сегодня очевидно, что Ельцин и его окружение совершили государственное преступление. Но вместо справедливого суда у нас открылся государственный Ельцин–центр. Поэтому мне не только неловко перед русскими в Латвии, но и стыдно.

Самое печальное, что и сегодня наша центральная власть продолжает более чем странную ельцинскую политику. Я считаю, что на первом месте в отношениях с той же Латвией должно быть прежде всего положение русских. Вы хотите с нами торговать? Вы хотите хорошего к себе отношения? Вы хотите газ и другие товары по особым ценам? А почему вы притесняете русских? Почему запрещаете русский язык? Ладно, когда такая политика была при Борисе Ельцине. Достаточно посмотреть на тогдашнего министра иностранных дел Андрея Козырева, чтобы понять, что русские люди — это последний вопрос, который его вообще волновал. Но сейчас вроде бы уже все по–другому. Или нет?

Так чего же тут удивляться, если первый вопрос, который я услышал в Латвии, был такой: "Когда вы о нас вспомните?"