События

В прошлом номере «Обзора» была опубликована первая часть рассказа о виртуальном мосте Москва – Рига, связавшем в режиме онлайн членов международного медиаклуба «Формат А3» и Фёдора Лукьянова, эксперта в сфере международных и экономических отношений, профессора-исследователя Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», главного редактора журнала «Россия в глобальной политике».

- Пандемия дала толчок разъединению мира и обособлению. Распадётся ли Евросоюз и сможет ли в этом случае Латвия выжить вне контекста ЕС или ей придётся срочно менять вектор, например, в сторону Евразийского союза?

- Если Евросоюз распадётся, то это будет большая проблема для стран подобных Латвии, в особенности для небольших стран, так сказать на восточном фланге, потому что, когда Балтийские страны да и все прочие после развала Советского Союза дружными рядами двинулись в ЕС и НАТО, естественно, никакого плана Б там не было. Имелось в виду, что это и есть финальная точка назначения. Почему-то была иллюзия, уверенность даже, что Евросоюз - навсегда, хотя навсегда не бывает ничего. При этом я всё-таки не думаю, что Евросоюз развалится.

Распад Евросоюза будет означать катаклизм такого масштаба в Европе, который нанесёт гигантский урон. Я думаю, что все постараются изо всех сил этого избежать. Как это будет происходить, как ЕС в результате этого перестроится, какая иерархия и баланс влияний там возобладают, я гадать сейчас не возьмусь.

Кстати, любопытно, что в разгар этого кризиса мы видим максимальные проблемы в странах весьма развитых. Это Италия, Великобритания, Испания, США. Мы не слышим особых трагедий в Восточной Европе. Даже в таких крайне слабых странах, как Балканские, Албания, Румыния.

В общем, да, ситуация нехороша, но она не катастрофична. Вот Восточная Европа, на которую в Евросоюзе очень часто любят скидывать всю ответственность за всё: «Вот из-за вас», в данном случае не составляет проблему для Европы. Это любопытно. Но в целом, конечно, небольшим странам придётся довольно сложно, потому что в эту эпоху торжества эгоизма страны крупные, безусловно, будут думать прежде всего о себе. И какие щепки при этом полетят в разные стороны, трудно предсказывать.

Но всё-таки я думаю, что распада сейчас ожидать не стоит. Та же самая Италия, которая чудовищно оскорблена тем, что её, в общем, сделали крайней и никто ей особо не помогал. Но это эмоции. Когда всё это схлынет, куда Италии деваться? Выходить из Евросоюза - это отправляться в совершенно непредсказуемое плавание. А откуда деньги ещё взять, кроме как от Брюсселя, а точнее, от Берлина, но это будет очень мучительно.

Но, конечно, эпоха гармоничного развития Европы, на которую все надеялись в связи с евроинтеграцией, закончилась.

- Как изменится Евросоюз после пандемии и преодоления кризисных явлений в экономике? Возможен ли в ближайшие 2-3 года, вслед за Великобританией, выход из ЕС ещё каких-либо стран и будет ли возвращена прежняя идея Европы двух скоростей?

- Я всегда смотрел скептически на идею Европы двух скоростей, потому что она вообще противоречит самому духу европейской интеграции. То есть там не может быть разных скоростей: или это общая скорость движения к единому пространству, ко всему единому, либо тогда что это? Тогда это уже не интеграция, тогда это какое-то межгосударственное, многоступенчатое объединение.

Европа многих скоростей для Евросоюза будет очень нехороша. И вообще, непонятно сможет ли всё это работать. Но это мои общие воззрения на этот вопрос.

Всё будет решаться, прежде всего, за счёт того, как разрешится вот этот спор относительно европейских бондов, которые должны быть солидарны или же не должны.

Юг Европы требует общих долговых обязательств. Север Европы, прежде всего Германия, Нидерланды, Швеция, говорят: «Ни в коем случае».

Вопрос встаёт ребром – что такое интеграция? Интеграция это макроэкономическая стабильность и фискальная дисциплина или же интеграция это нечто большее, что требует от богатых стран идти на большие жертвы и траты ради того, чтобы сохранить всю эту конструкцию, которая, в принципе, очень выгодна? А это сложно, потому что в богатых странах есть свои избиратели. В той же Германии, которая и во время греческого кризиса спрашивала: «Какого лешего мы должны отдуваться за этих безалаберных греков?», и сейчас там, естественно, скажут, что, мол, итальянцы сами виноваты, что запустили всю систему здравоохранения.

Я не знаю, что будет происходить в Евросоюзе. Я не думаю, что он будет рассыпаться просто потому, что издержки от дезинтеграции будут несопоставимы ни с чем. Но при этом, как он будет дальше работать, непонятно вообще. В этой ситуации, которая сложилась, по-новому можно посмотреть и на «Брексит». Потому что все считали, что это некое безумие, а вот сейчас мы видим, что у Великобритании - свои гигантские проблемы, но они и так бы были. А вот дальше что будет происходить в Евросоюзе, и не скажут ли британцы через год, перекрестясь в своей великобританской вере: «Слава тебе, господи, что мы успели соскочить с нашими потерями до того, как у них там это всё началось»?