События

Популярный православный священник-миссионер и блогер, бывший руководитель пресс-службы Патриарха Московского и всея Руси протоиерей Владимир Вигилянский рассказал в эфире радио Baltkom о великой силе Facebook и новой книге «Русский ключ».

– В начале 2015 года я открыл для себя Facebook и в течение почти шести лет записываю туда свои эссе, их у меня набралось около 1700 штук. Некоторые записи получают более тысячи перепостов. Несколько издательств предложили мне издать свои эссе, и я в издательстве Сретенского монастыря издал эту книгу – 800 страниц. 500 эссе.

Код русского человека

– Над названием я много думал и остановился на этом – «Русский ключ». Ключ в русском языке имеет три значения.

Ключ – это источник воды. Ключ – это то, чем открывают дверь или сундук. А также – ключ от шифра или какого-то кода. В название моей книги включены все три значения. Этим ключом я считаю Евангелие, Священное писание. Это и источник, это и способ открыть что-то скрытое, и способ расшифровать коды нашей цивилизации и нашей истории.

Почему «русский»? Мне предъявляют некоторые претензии – говорят, мол, а что, есть какой-то английский ключ или еврейский или латышский? Но я вкладываю в это скорее историческое понимание. Почему именно русский ключ? Потому что русский человек на протяжении тысячи лет – это человек на изломе. Это человек, который не мог заниматься большей частью своей частной жизнью. Потому что история России на протяжении веков драматична и трагична – междоусобные войны, монгольское иго, бесконечные агрессии иностранных государств, бунты, смуты, государственные перевороты, революции, гражданские войны…

Русский человек всегда стоял перед выбором, как ему вести себя во взаимоотношениях с властью, во взаимоотношениях с обстоятельствами. И он выбирал христианскую веру для спасения себя и для спасения Отечества. Именно это то бревнышко или та соломинка, за которую он держался. Потому эта цивилизация и не погибла. Именно потому, что русский человек в самых страшных обстоятельствах, которые были в истории, держался за веру. Если бы не это, то не было бы ни государства, ни нации.

О русофобии

– После выхода книги я получил замечание, что слишком много в книге рассуждаю о русофобии. И преувеличиваю это явление в истории и современном мире…

Вы знаете, у меня очень много ближайших друзей евреев. Они часто усматривают везде какой-то антисемисткий душок, и им говорил: вам во всём мерещится антисемитизм, хотя я этого не вижу. На что они говорят мне: для того, чтобы понять, что такое нелюбовь к нации, надо принадлежать к этой нации, и тогда все встанет на свои места. То же самое с русофобией. Попробуйте в рассуждениях о русских и России заменить русских евреями, или англичанами, или американцами, или латышами. И тогда яснее выглядят вcе те выпады и обобщения, которые стоят за некоторыми рассуждениями.

Русские принадлежат к нациям, которые претерпевали гонения только за саму принадлежность к нации. У меня сформировалось стойкое неприятие этого. Я не терплю никакие рассуждения, связанные с коллективной виной той или иной нации, только потому, что некоторые люди, у которых репутация отвратительна, принадлежат к той или иной нации. Поэтому я не терплю, когда говорят что-то плохое про армян, про поляков, про цыган… Поэтому я чутко реагирую на эти вещи и вижу, что сейчас русофобия, ненависть к русскому, к России, предвзятое отношение к нам, более чем странные обобщения очень начинают быть похожими на то, что писали о русских такие известные русофобы как Карл Маркс или Альфред Розенберг и другие идеологи фашизма.

Видеозапись эфира на радио Baltkom

Я однажды в своем фейсбуке взял цитаты из выступлений и интервью Нобелевского лауреата Светланы Алексиевич и просто заменил слово «русские» на «евреи» – наглядно получилось абсолютно погромное, бесстыдное поношение нации. Это очень хорошо видно при такой элементарной технической замене. Я честно предупредил читателей, что я намеренно заменил слова, а не вбросил фейк, но это и так было очевидно. Вообще сейчас многие люди, которые держат нос по ветру, особенно наши русскоязычные либералы, чуют, что русофобия – именно тот товар, который с удовольствием съедят в Европе. Так и получилось с госпожой Алексиевич. Поэтому я не приемлю человеконенавистнические тенденции, которые проявляются в запрете на тот или иной язык, в исковеркании истории и пренебрежительном отношении к той или иной нации. И всегда буду выступать против этого.

Красная линия в национальном вопросе

Стремление к самостоятельности и любовь к своей родине и языку свойственны многим нациям, и я всех в этом поддерживаю. А вот мировоззренческий метафизический космополитизм я никогда не одобряю. Я с ужасом вижу тенденцию в Европе, где возникают националистические явления – но не на пустой почве, а только потому, что есть глобальные тенденции к унификации всех народов и всех наций. А это означает отказ от самобытной культуры, и я с ужасом наблюдаю, что происходит в любимой мной Германии – когда немецкий школьник не изучает немецкую литературу, потому что она входит только лишь составной частью в общую мировую литературу. Это такое насилие над людьми, культурой и историей Германии, которое, конечно, мне не нравится. И это стойкая тенденция.

Но в любви к своей нации очень важно не переходить красную линию – грань, отличающую любовь к своей культуре и языку от осознания какой-то особой исключительности.
Если эта грань не пересекается, то тогда я поддерживаю все разговоры и о русском мире, и о русской цивилизации. И сам писал об этом довольно много.

Русские иностранцы

Я изучал тех великих иностранцев, которые стали русскими. И я сам отчасти иностранец (по материнской линии – французские корни)…

Эта тема мне близка. У нас несколько десятков великих святых, которые были родом из Италии, Германии. У нас есть святые из Византии и Греции. У нас много русских святых – татар. У нас есть святые – эскимосы. Это поразительная черта, которая свойственна вообще русской нации – принимать все, что связано со святостью. Это очень глубокая вещь, которая требует и осмысления, и изучения.

Вообще, метафизические проблемы не имеют никаких границ. Русские люди могут жить вдалеке от своей родины и оставаться послами русской культуры. Таковыми были первые волны русской эмиграции. Я много изучал этот вопрос. Рассеяние, конечно, плохо. Но, к примеру, на сегодняшний день в Германии количество людей, считающих себя русскими, достигает пяти миллионов. А может это и неплохо?

Как относиться к проблемам и неприятностям

– Жизнь человека на земле – это жизнь в скорбях. Это драматическая вещь, которая часто перерастает в трагические обстоятельства. Нет человека, который не переживает драмы, пребывая на земле. Поэтому если посмотреть сверху (не от нуля, а от вечности), то выяснится, что это несовершенство земной жизни, несовершенство изгнанного из рая Адама, оно свойственно абсолютно всем людям, живущим на этой земле. Если мы с этой точки зрения посмотрим, то трагизм и драматизм заложен в судьбу человечества, и к этому надо философски отнестись.

Надо настроить себя на то, что выживание наше связано с духовным и душевным процессом – в большей мере, чем c политическими и экономическими обстоятельствами. Да, жизнь несовершенна. И земля несовершенна. И государство несовершенно. Я вижу огромное количество многих вещей , которым мы должны поучиться у других народов, других государств. Но, не умаляя того положительного, что есть у нас.

Я бы мог составить огромный реестр моих претензий к этому миру, но нельзя на этом замыкаться. Современный человек, к великому сожалению, – это человек постоянно жалующийся. Встретились три человека – о чем они говорят? Они не обсуждают, какая радость произошла у них в жизни. Они говорят о несовершенствах этого мира. О каких-то негодных законах. О том, что правители наши недостаточно умны. Всегда какое-то недовольство, всегда какое-то брюзжание. C этим мы должны бороться. Потому что если и должно быть у нас какое-то брюзжание – это только брюзжание по поводу себя.

О политических спорах

– Я не политик, и в политические баталии вступать мне практически никогда не хочется. Но! Если за политикой стоят реальные судьбы людей, когда их убивают, когда они становятся заложниками политических экспериментов, то я лично не могу остаться в cтороне и не высказаться. Потому что если ты промолчишь, когда убивают детей и стариков, которые не являются членами каких-то политических партий, то твое молчание будет согласием с этим.

Поэтому если мы, разобравшись в фактах, взвесив все «за» и «против», видим, что творится беззаконие, то мы должны высказать свое мнение. Особенно это касается публицистов. Это моё единственное самооправдание когда я вмешиваюсь, к примеру, в разговоры об Украине. Да и не только. И в России – если люди страдают от действий политики и политиков, то мы должны защищать людей или, по крайней мере, высказывать свое мнение, основанное на христинских принципах. Все, что приближает нас ко Христу, то благо. То, что нас отдаляет от Христа – то грех. И священнослужитель должен фиксировать эти процессы.

Что касается споров. Конечно, это ложь, что в споре рождается истина. Потому что спор и дискуссия – это разные вещи. Дискуссия – это когда люди друг друга слышат, вникают в аргументы своего собеседника. А спор – это слова, вылетающие изо рта и тут же пропадающие от движения ветра. Вступать в спор ради спора не следует. Но если твое мнение спрашивают, то ты должен ответить.

Вопрос родного языка

– Ничего плохого нет в том, что государство развивает любые формы закрепления своего языка – как на Украине или в Прибалтике. Это нормально. Но за счет унижения или дискриминации других никогда ничего хорошего не будет. Это точно! Это ошибочный путь. Никакой дискриминации быть не должно. Особенно в отношении того множества людей, которые говорят на другом языке.

Если ради своего языка запрещать другие языки, это наложит такую печать неправедности!.. И для нации, и для государства, и для самого языка.

Коронавирус: испытание или наказание?

– Конечно, это испытание, связанное с поведением человечества. Вообще человек на земле живет неправильно – он портит все, что ему дает природа. Это мой взгляд, с ним можно не соглашаться.

Мне кажется, мы не всегда правильно реагируем на то, что происходит в связи с коронавирусом. С одной стороны, мы видим, как страдают от этой болезни многие люди, многие умирают. С другой стороны, мы совершенно спокойно до этого наблюдали, как люди не меньше умирали от других болезней, и человечество не кричало об этом так, как кричат сейчас по поводу ковида. Ученые говорят о пятнадцати, по крайней мере, болезнях, от которых люди умирают намного больше, чем от коронавируса. И, тем не менее, в связи с этими заболеваниями у нас нет таких масштабных программ и таких всемирных мозговых штурмов в борьбе с ними.

Может быть, пандемия коронавируса подтолкнет человечество и медицинскую науку к тому, чтобы покончить и с другими болезнями. Уже сейчас вирусологи, работая над вакциной, говорят о том, что некоторые вакцины будут бороться не только с ковидом-19, но и с другими вирусными заболеваниями. Если это произойдет, то будет означать, что мы правильно отреагировали на это испытание.

Никита Михалков и «цифровой концлагерь»

– Михалков просто контатирует то, что говорили и говорят другие люди. Попытки всех людей отцифровать, залезть в их поведение и жизнь, конечно, должны страшить людей.

Внедрение новых технологий и влияние их на мозги не только через средства массовой информации, а внедрение уже вовнутрь человека – это очень опасное явление. Мы что, не знаем, что есть злая воля отдельных людей в отношении человечества? Мы что, не знаем, что есть огромное количество сообществ, которые на протяжении многих десятилетий думают о том, как контролировать рождаемость? Потому что богатые страны не хотят кормить бедные страны, они хотят уменьшить рождаемость в одних странах и увеличивать рождаемость в других. Вот эта селекция тоже называется фашизмом. Это и есть концлагерь. Там, где есть возможности селективного отношения к человеку – это и есть концлагерь. Поэтому людям, которые обращают на это внимание, а Никита Сергеевич Михалков лишь один среди многих, мы только должны сказать спасибо. Эти звоночки даны для того, чтобы мы сами поразмыслили о том, хотим ли мы, чтобы кто-то без нашего ведома распоряжался нашими функциями, в том числе репродуктивными. И выяснится, что большинство людей не хотят этого вмешательства.

О новых церквях

– В русской церкви 32 тысячи храмов. По сравнению с дореволюционной ситуацией – это только четверть того, что было. И мы должны выполнить акт справедливости по отношению к тому, что у нас было. Никакая церковь не строится на пустом месте. В строительство каждой церкви вовлечены сотни людей – их деньги, их желания, их вера, их молитва. Это народное дело. Это не навязанная сверху воля каких-то церковников, у которых карманы лопаются от денег. Строительство храмов – это всегда желание снизу. Это гражданское дело. И мы не достигли еще даже и половины того, что было до революции.

О патриотизме

– Мы жили в эпоху, когда слово патриотизм было дискредитировано идеологической подоплекой. А если этой идеологической подоплеки нет, а есть просто любовь к отеческим гробам, как говорил Пушкин, есть желание самостояния и самостоятельности – это и есть патриотизм, это и есть любовь. Потому что когда мы кого-то любим, мы любим их и грешными, и святыми. Любовь плохой быть не может. Любовь – это определенная жертва. И поэтому – когда человек любит свою культуру, свои ценности, свой язык, свою родину, место, где он родился и где родились его предки, – что ж в этом плохого? Это только хорошее. Мы и так живем в эпоху полного оскудения любви. Надо хоть это оставить. А не предавать это общественному порицанию.