События

Она достойно продолжает наследие своего великого отца Юлиана Семенова – классика детективной литературы, создателя знаменитого Штирлица. Писатель встречался с людьми, олицетворяющими бурную и утомительную эпоху, среди которых – Эдвард и Жаклин Кеннеди, Че Гевара, Луис Корвалан, принц Суфанувонг и многие другие. Он занимался поисками Янтарной комнаты, исчезнувшей после войны из Царского Села, разыскивал по всему миру нацистских преступников. Мало кто знает, что корни Юлиана Семеновича по отцу родом из Беларуси. Его дед был уроженцем маленькой деревни Боровино, что под Минском. Беседуем с Ольгой Семеновой, которая главным делом своей жизни считает сохранение памяти о выдающемся отце.

– Недавно поклонники Юлиана Семенова отметили 90-летний юбилей писателя. Как вы думаете, будь ваш отец жив, о чем бы сегодня писал книгу?

– Задумок было очень много. Он, безусловно, продолжал бы серию о Штирлице. Папа говорил, что ХХ век настолько богат на важные и трагические события, что необходимо об этом рассказывать через судьбу советского разведчика. И, конечно, он по-прежнему писал бы свои исторические романы, объединенные общим названием «Версии», о наших замечательных ученых и политиках. Но Господь, увы, дал ему всего 61 год жизни…

– Книга о Штирлице не так давно была переиздана на французском языке. Чем вы объясните всплеск интереса европейского читателя к этой теме?

– Во Франции совершенно великолепные издатели и переводчики, давние друзья России. Например, прекрасная глава издательства ÉditionsduCanoë Колетт Ламбриш, выпустившая недавно уже третий роман Юлиана Семенова. Кстати, крупное издательство «18Х20» купило права, чтобы напечатать Штирлица в карманном варианте. И теперь можно сказать без преувеличения, что советский разведчик вошел во многие французские дома. Колетт Ламбриш издала и роман «Бриллианты для пролетариата», убрав из названия слово «диктатура», чтобы не пугать французских читателей. Недавно вышла книжка «Операция Барбаросса» о трагических событиях накануне начала войны. Огромный успех. Критика принимает романы Юлиана Семенова на ура.

– Вы не раз говорили, что отец встречался с «палачом» Гитлера Карлом Вольфом, которого в легендарном фильме Лиозновой сыграл Василий Лановой. Юлиан Семенов был первым советским журналистом, которому удалось взять интервью у нацистского преступника Отто Скорцени. Этих палачей так и не привлекли к ответственности за военные преступления…

– Альберт Шпеер (личный архитектор Гитлера. – Прим.) оттрубил сколько-то там лет в тюрьме. Двадцать, если не ошибаюсь. И, кстати, в заключении он изучал русскую литературу. И папе признался при встрече, что она его исправила и он уже не испытывает ненависти к русскоговорящим. А Карл Вольф, как мне кажется, продолжал верить в идеи возрождения нацизма. Когда папа ему задавал вопросы о нацистах в Латинской Америке, о пропавшей Янтарной комнате, в ответ услышал целую гору вранья. Так же себя вел и Отто Скорцени. Папу удивило, поразило и напугало то, что мальчики-официанты в Клубе финансистов, где происходила встреча в июле 1974 года, приветствовали Скорцени нацистским вскидыванием руки. Конечно же, отцу было страшно на это смотреть. На фото, запечатлевшем этот разговор, папа сидит во время интервью с окаменевшим от ненависти лицом. Мне кажется, что ему хотелось со всей силы ударить по этой фашистской роже. Но нужно было говорить с ними, чтобы понять ужас фашизма изнутри.

– Вы автор книги «Повседневная жизнь современного Парижа». На обложке – фотография Нотр-Дам де Пари, еще до пожара. Если бы вы писали книгу сегодня, 10 лет спустя, она была бы другой?

– Конечно, потому что Париж после трагедии ноября 2015 года сильно изменился. Тогда невинных людей расстреляли в концертном зале «Батаклан», причем там была молодежь, в том числе и друзья моего сына, которые вышли из школы Святого Креста и домой не вернулись… Сейчас очень повысился градус агрессии, неприятия французской культуры и языка в некоторых кварталах. Папа воспитал меня совершенным интернационалистом, но, к сожалению, новая волна беженцев и мигрантов не хотят ассимилироваться. В некоторые кварталы полиция уже боится заходить. Проблема во Франции стоит очень остро.

– Как вы относитесь к тому, что «Семнадцать мгновений весны» «раскрасили»?

– Ужасно, и моя сестра Дарья, художник, была против этого. Фильм снимался в конце 60-х, на экраны вышел в 73-м году. Уже тогда делали прекрасные цветные киноленты. Но снимать черно-белое кино было сознательным решением сценариста Юлиана Семенова и режиссера Татьяны Лиозновой. Стояла задача наиболее приблизить сериал к кинодокументалистике, к реальным историческим персонажам. Тем более в картину включили легендарную хронику, которую папа выбирал с автором фильма «Великая Отечественная». Зачем его раскрасили? Не понимаю... И я считаю, что фильм очень много потерял. Я сохранила у себя только черно-белую версию, именно ее сама пересматриваю и детям показываю.

– Ольга, а чем занимаются ваши Юлиан и Алиса? Говорят ли по-русски?

– У детей двойное гражданство – России и Франции. Они говорят по-русски абсолютно чисто, невозможно даже понять, что ходили во французскую школу и что их папа – француз. И я могу ими гордиться. Юлиан – пианист, окончил с отличием Женевскую консерваторию, получил приз как лучший исполнитель. Он имеет диплом Парижской консерватории и очень активно дает концерты. Надеюсь, что этой осенью выступит в Тюмени, Москве и Крыму, где находится историко-литературный музей его дедушки. А дочка выбрала банковскую деятельность, она – крупная начальница во французском банке и решает теперь вопросы выдачи кредитов тем или иным фирмам, чтобы они развивались. Сейчас это очень актуальный вопрос, потому что французская экономика сильно страдает.

– Правда, что сейчас проснулся огромный интерес к экранизациям произведений Юлиана Семенова?

– Безусловно. Замечательный продюсер и режиссер документально кино Артем Тараидзе подписал со мной и моей сестрой Дашенькой соглашение об экранизации произведений из серии о Штирлице – «Экспансия-1», «Экспансия-2», «Экспансия-3». Скоро начнет съемки. Думаю, он снимет и «Семнадцать мгновений весны», пусть будет новый сериал, который, надеюсь, заинтересует и молодежь.

– Вы наследница известного рода Кончаловских-Суриковых. Никита Михалков и Андрон Кончаловский – ваши дяди?

– Да, это братья моей мамы. Папа пришел в эту знаменитую семью, будучи многообещающим молодым историком. Он тогда числился лаборантом на историческом факультете МГУ и готовил кандидатский минимум. Когда он очаровал Катеньку – мою будущую маму и влюбился в нее, Наталья Петровна сразу поняла, что в перспективе это очень яркая личность. Потом они сдружились, ездили вместе в Китай… Когда возникали семейные конфликты, Наталья Петровна Кончаловская всегда была на стороне любимого зятя, понимая, что к творческому человеку с обычной меркой подходить нельзя и на многое нужно закрывать глаза. Она воспитывала мою маму: «Катенька, не обращай внимания, Юлик – творческая личность».