События

Прославленный российский режиссер Александр Котт, создатель исторического фильма "Седьмая симфония", премьера которого состоялась 8 ноября 2021 года, рассказал о выборе темы и отношении к истории

На днях в рамках проекта "Культурная линия" и при содействии международного медиаклуба "Формат А-3" в эфире радиостанции Baltkom состоялась онлайн-встреча латвийских журналистов с прославленным российским режиссером, сценаристом, лауреатом множества международных кинофестивалей Александром Коттом, принял в ней участие и корреспондент Sputnik Латвия.

Информационным поводом для радио- и видеомоста с режиссером стала его новая картина на тему Великой Отечественной – "Седьмая симфония", которая недавно прошла по ТВ очень успешно и была хорошо принята как рядовыми зрителями, так и дотошными кинокритиками.

Главная тема встречи была: "Историческая правда и мифы в современном российском кино".

"Я не выбираю проекты (хотя очень не люблю это слово, когда речь идет о кино) напрямую о войне. Тот же фильм – "Седьмая симфония" – это не о войне, а, скажем, о попытке увидеть мир во время войны, когда кругом творится страшное. Фильм-то не про бои, поскольку он не военный экшен, мы снимали про силу духа человека и, наконец, про войну внутри конкретных людей. Наконец, фильм про то, что после блокадной зимы собрать оркестр в составе 80 человек и исполнить симфонию не просто очень сложно, а это уже само по себе подвиг. И это кино про этих людей, и еще персонально – про дирижера Карла Ильича Элиасберга, о котором я, по правде говоря, вообще не знал практически ничего, пока не решился снимать картину "Седьмая симфония", – рассказал режиссер.

На каждом отметины войны

Александр Котт, отвечая на вопрос, прошлась ли война по его семье, сказал:

"А в России, как и в странах бывшего СССР, вообще сложно найти хотя бы одного человека, по которому не прошлась Великая Отечественная. Это вовсе не мистика, но так или иначе война на всех нас оставила свои отметины. У меня один дедушка воевал с 1943 года и вернулся домой. А второй погиб на том самом Невском пятачке, как раз будучи лейтенантом НКВД. Сейчас многие осуждают и обсуждают наш фильм: как мы могли одного из героев сделать энкавэдэшником? А вот могли! И имели на это полное право! И чушь, разумеется, когда говорят, мол, НКВД – это априори плохо. Вот у меня дедушка воевал, будучи лейтенантом НКВД, и погиб, в общем, достаточно просто, без каких-то подвигов на Невском пятачке, это известное место, там все было адски просто – просто умирали почти все. И там на плитах сейчас есть имя моего деда. Так что все наши родственники каким-то образом были на войне. Да, не все герои, хотя и принято гордиться дедами-героями, совершившими подвиг. А мне кажется, что подвиг совершали люди, о которых мы ничего не знаем практически. Это ежедневный труд, адский труд - "ковать победу". И для меня Элиасберг – это такой тихий человек, который тоже совершил подвиг, о котором мало кто знает… Собрать оркестр и исполнить симфонию в осажденном городе – это был невероятный эффект!

Потом, кстати, была известная встреча, когда в 60-е годы в Ленинград приехал немец, который был в окопах около Ленинграда в годы войны, и он слышал это исполнение, и тогда понял, как и многие другие рядом с ним, что город не сдастся и его не взять. Этот немец встретился с Карлом Ильичом Элиасбергом в одной из школ, где был создан потом музей.

Слава богу, что хотя бы об этом еще никто не решился снять очередной мифический фильм! А вообще, война – самое простое место для мифов в кино. Ведь "за правду" ответят очень немногие, да и кто еще из них будет услышан..." – поделился Котт.

Время перезагрузки непросто рассмотреть…

В свою очередь, отвечая на вопрос: "Люди творчества живут словно на острие и чувствуют происходящее вокруг намного тоньше и сильнее основной массы народа. А какие сейчас фильмы могут быть особенно актуальны, о чем важно снимать как раз теперь?" Александр Котт сказал:

"Важно и нужно снимать о сегодняшнем дне, но, к сожалению, лично я не очень ориентируюсь в этом нынешнем мире, не могу взглянуть со стороны на происходящее теперь и вокруг меня, потому что нахожусь внутри этого временного потока и не чувствую эстетики. То есть, когда мы говорим про 60-е годы, у нас в голове возникает картинка, 80-е – картинка, 90-е – картинка, 2000-е – тоже картинка. А сейчас я даже не могу представить картинки, потому что какая-то дикая эклектика. Но дело даже не в этом, просто всегда хочется посмотреть со стороны. Заметьте, у меня современных фильмов практически нет, потому что я даже боюсь такие придумывать… Мне проще создавать исторические фильмы, даже очень сложные по сути своей – с любой точки зрения.

Еще я вот, что скажу. Во время пандемии я, конечно, скорблю по тем, кого не стало, и это понятно, я сам вакцинировался и серьезно отношусь к здоровью, но я впервые за 45 лет оказался с семьей дома тет-а-тет и на целых два месяца, стал довольно много читать, остановил свой бесконечный бег. Может быть, это некое такое данное нам очищение? Точнее, не очищение, а перезагрузка. Если о фильмах для кино и телевидения, то скажу: кинотеатры меня вообще не волнуют, я же не их владелец. С другой стороны, сейчас появилось столько работы для разных интернет-платформ, режиссер стал более востребованным, можно высказывать опасные, прости господи, мысли, пока что ничего не запретили. Для меня пандемия не испытание, а возможность остановиться. Я реально впервые провел в кругу семьи целых два месяца", – поделился мыслями режиссер.