События

Газета «Комсомольская правда», хоть комсомол и «закрылся», продолжает выходить многотысячными тиражами во многих странах и городах бывшего СССР.

В Риге по приглашению медиаклуба Format A3 побывал главный редактор и генеральный директор ИД «Комсомольская правда» Владимир СУНГОРКИН. Встреча с ним проходила на редкость неформально, живо, откровенно и весело. Хотя проблемы обсуждались самые животрепещущие и даже болезненные. Ниже мы предлагаем вопросы участников встречи и ответы г–на Сунгоркина по наиболее важным темам.

О ЛАТВИИ

— Что изменилось в Латвии? Какой ее видят россияне?

— Люди у вас хорошие. Приятно, покойно, тихо. У нас с Латвией много связано. Когда все были в угаре от наступающей демократии, комсомол учредил в стране первый конкурс — выберем директора завода. Здорово! Мы — молодые, здоровые, комсомольцы–демократизаторы, приехали сюда к вам, пришли к Борису Карловичу Пуго, никогда не улыбавшемуся. Он для нас был символом всего косного, партократ, даже думали, что он нас не примет. Приходим, а этот партократ нас принял, поговорил, отправил в Елгаву, на конкурс РАФа… Сейчас многое видится другими глазами. Борис Карлович Пуго был хороший дядька, он, как мог, помогал нам.

И тогда на РАФе было три толковых претендента. Победил Боссерт, сегодня он в Германии — или работает на автозаводе, или на пенсии. Но почему победил Боссерт? Мы еще не знали тогда, как можно манипулировать сознанием, дурить народ. А он вышел в майке и говорит, весь такой простой: «Вот мне майку подарили, видите, спина мокрая. Я буду так работать, что у меня всегда будет спина мокрая». Вот это да! Все зааплодировали — и его выбрали. И мы были в восторге тогда…

— Как в России относятся к переходу Латвии на евро?

— Хорошая компания в еврозоне, ну и ради бога. Ну вступили и вступили — хоть монгольские тугрики вводите. Хотите — евро, хотите — юани. Мы нормально это воспринимаем, приедем к вам — деньги поменяем. Если этот вопрос будет нас волновать: «Ой, что латыши там творят! Они деньги поменяли…» — значит, неправильно живем. Вы задали вопрос, который меня вводит в ступор… Вы — суверенная страна вообще–то, или я чего–то не понял? Похоже, вы сами заморачиваетесь: мы тут решили — а что там Россия? она проглотила это или нет? Вот если вы будете памятники сносить, дискредитировать Россию, русских — да, будем обращать внимание. А перешли на другую валюту — ну и что?

А какой в Латвии видят Тамбовскую область? А еще у нас есть Республика Марий Эл. Ни я ее не вижу, ни вы…

Об УКРАИНЕ

— Ваше мнение — что там происходит?

— Любая революция, которая где–то происходит, — это чьи–то деньги и геополитика. Проблема в том, что никто не называет вещи своими именами. На Украине существует какой–никакой, но законно избранный президент. Европейское сообщество признало выборы президента Украины идеальными. Есть парламент, тоже выбранный идеально. И тут приходит толпа и говорит: а нам не нравится президент — пусть уходит. Почему? Потому что мы за евроинтеграцию! Ну подождите — идите в парламент, вы же его избирали, решайте парламентским путем вопросы. Нет, он нам тоже не нравится! Это вообще–то называется государственным переворотом. А нам пытаются рассказать историю про мирных демонстрантов, осуществляющих свое право на мирный протест.

Накануне моего прилета к вам мы взяли интервью у Пескова, пресс–секретаря Путина, и тот четко обозначил позицию: Россия в этот конфликт вмешиваться не будет. Пусть поляки, пусть прибалты, пусть американцы ходят там с печенюшками. Россия стоит в стороне. Вы незалежные — сами и разбирайтесь. Расколется страна — тогда посмотрим. А сейчас у нас нет там силы, которой мы могли бы доверять. Там жулик на жулике сидит и жуликом погоняет…

О РОССИИ

— Почему до сих пор не сидит «мебельщик» Сердюков?

— Тема Сердюкова находится в России на пике общественного интереса. Большинство хочет, чтобы экс–министра посадили, и Васильеву — Марину Мнишек нашего времени — тоже. Там не так просто. Действительно, Вооруженные силы Сердюкова не любят. Он возглавлял налоговую инспекцию всей страны и зарекомендовал себя грамотным организатором. Потом его бросили на армию. И тут генералы с полковниками, расправив плечи, стали кричать: что это такое? беспредел! мы должны возродить Отечество, а не позволять всяким мебельщикам руководить армией! Что в переводе на русский означало: не лезьте к нам, мы сами будем воровать. Ведь он наступил на хвост многим выдающимся на ниве хищений генералам…

Как реформатор он сделал много хорошего для армии, но это хорошее неизбежно создавало массу обиженных. При этом Сердюков обладает хамоватым характером, плюс личная жизнь, плюс квартира Васильевой о 13 комнатах. И в итоге его с песнями и со свистом выносят из министерства. Значит ли это, что он должен непременно сидеть?

— Как в печать попала фраза вашей журналистки об «абажурах» их предков демократов?

— Всем манипулируют сегодня. Недалеко то время, когда даже таблицу умножения будут по–разному интерпретировать. В каком контексте эти абажуры появились? Накануне 9 Мая, святого праздника, в прессе шла полоса обличений: СМЕРШ не лучше СС, ветеранов войны надо хоронить с собаками, все самое грязное о России… У нас есть целый ряд таких авторов — кто во что горазд. Наша неистовая защитница русского народа Ульяна Скойбеда близко к сердцу это воспринимает, и в такой момент она ляпнула, но не в газете, а на сайте. Там вообще меньше цензуры, и было это еще в праздничные дни. Она пишет в подзаголовке: «Жалею порой, что из предков нынешних демократов не наделали абажуров» — в контексте того, как поливают грязно память о войне. Сидит ведущий редактор, читает и говорит: ты что, сдурела, что ты пишешь? Она отвечает: «Сейчас исправим» — и переносит эти слова в текст. Исполнила команду.

Часов через восемь все доходит до меня, я сижу на Кипре, никого не трогаю… Приняли меры: с сайта все слили в канализацию. Но тут поднимается волна. Гозман, например, который писал, что между СС и СМЕРШем никакой разницы, только у эсэсовцев форма красивее. И вся эта шушера начинает орать: антисемитизм и тому подобное. Я бегаю, как ошпаренный, по всем телеканалам, клянусь, что мы — не антисемиты.

Общество раскалывается. Либералы в гневе: да что это такое! А вторая волна, огромная волна всенародного гнева, которая говорит: Скойбеду — в депутаты, молодец! Она — за правду! Одни звонят мне: почему ты ее не уволил, ее надо посадить. Другие: представить к званию Героя Советского Союза. Причем одновременно. Да, понятно, что и Скойбеда хороша, и мы пропустили, ну что нас теперь — посадить? А они — Гозман, Венедиктов — что творят? Я им говорю: вы, ребята, поднимаете в стране антисемитские настроения. Люди полны решимости: защитим Скойбеду! А они говорят: мы ее посадим! Нет, на такое я отвечаю: мы ее будем беречь до конца…

— Что вообще происходит с оппозицией в России?

— Я вас уверяю, что у нас регулярно, на самом высшем уровне обсуждается вопрос о поддержке оппозиции. Она нам нужна. Ну хотя бы 5 процентов набрали бы на выборах, а то вообще неприлично. Вся либеральная общественность в шоке от поведения Ходорковского после выхода на свободу. Все ждали от него лозунга «Банду Путина под суд!». А он заявил, что политической деятельностью заниматься не будет…

— Чем можно объяснить предвзятое отношение к Олимпиаде в Сочи? Сейчас ситуация почти как в 1980 году…

— Мне кажется, все очевидно. Во всем мире любили Горбачева и Ельцина. С ними проблем не было. Путин развивает Россию как суверенное государство. А суверенных государств на самом деле немного: все к кому–то прилепились или мечутся между. Всего суверенных государств не больше пяти — Россия, США, Китай, Индия, Япония… И когда Россия делает то, что она делает: испортила всю малину с Ираном, с Сирией подгадила, наставила противоракетную оборону, опять же ядерное оружие у нас, — ерунда какая–то получается с точки зрения других суверенных государств. Что–то с этим надо делать… Америка делает то, что всегда — она защищает свои национальные интересы. Китай — свои. И Россия готова снова защищать свои национальные интересы. ВсЕ! Была бы ручная страна — ничего бы не было…