События

Накануне в Кишиневе, в дискуссионном медиа-клубе «Format-A3», побывал известный польский политолог, журналист, доктор философии и глава Европейского центра геополитического анализа, Матеуш Пискорский. Это политик нового поколения. Ему 38 лет и, кстати, он прекрасно говорит по-русски. В западной прессе о Пискорском пишут очень противоречиво: он и ультраправый, и ультралевый, и панславист, и польский националист. Allmoldova воспользовалась возможностью поговорить со столь неординарной персоной.

Вас называют пророссийским политологом. Редкая для поляка позиция. На чем она основана?

Разные точки зрения есть во всех странах Европы. Просто их меньше освещают в СМИ. И в Польше есть политики, эксперты, а, главное, общество, мнение которого существенно отличается от официального. И, замечу, эти отличия усиливаются. Это касается внешней политики. Раньше такие темы для большинства были второстепенными, но сейчас, в связи с событиями в Украине, люди интересуются политикой намного больше. Пока я в меньшинстве, но далеко не одинок. Своей позиции придерживаюсь уже два десятилетия и пытаюсь убедить других, что серьезных противоречий между национальными интересами РФ и Польши попросту нет.

То есть, это один из пропагандистских мифов?

На мой взгляд, да. Это миф, созданный при участии внешних партнеров — стран Юго-Восточной Европы. Но мир меняется. Например, Румыния, я только что оттуда, именно сейчас просыпается как участник внешнеполитических дискуссий. Там появились силы, которые пытаются взглянуть на ситуацию шире и более сбалансировано. Эта тенденция появилась не только в Германии, где институты демократии всегда были более развиты, геополитики начинают открыто обсуждать вопросы. У нас пока не так, но благодаря последним событиям этот процесс начинается везде.

Это последствие ответных санкций России?

В том числе. Но в Польше это, во-первых, последствия украинского национализма, который набирает обороты. А это идеология, которая в коллективной исторической памяти поляков предстает, прежде всего, не как русофобская, а антипольская. В Польше об этом знают и помнят со времен Второй мировой. Это сильный фактор, влияющий на огромную часть населения. И даже власти не могут его игнорировать. Второй фактор это, конечно, санкции РФ и ЕС, от которых страдают все. И прежде всего часть стран Восточной Европы, так рьяно подключившихся к ним, хотя никто от них этого не требовал. Для Польши есть и другая причина — большая волна мигрантов из Украины. Для нас сейчас это очень серьезная проблема. Только в нынешнем году прибыло 600 тысяч человек. Они готовы работать и жить в самых рабских условиях. А это лишает поляков рабочих мест.

Мы не случайно начали разговор с вашей позиции. Сегодня, увы, часто можно видеть разделение на пророссийских и проевропейских, даже на бытовом уровне. Это тоже плод пропаганды?

Думаю, это очень опасная ситуация. Все видели, к чему она привела в Украине. Правящая коалиция в Молдове, в том числе ее националистическое крыло, должно задуматься над этим уроком. Лучше не усугублять противоречия, а решать их в рамках цивилизованных дискуссий, без ограничений и запрета телеканалов, например, что у вас, как я слышал, собираются сделать.

Парадоксальная ситуация. Мы живем в век высоких технологий, где столько информации, и умудряемся стать информационными зомби. Это так мощно работают пропагандистские машины или мы разучились ориентироваться в потоке новостей?

Вопрос общефилософский. Но, увы, все похоже на модель, которую когда-то пропагандировал американский политолог Збигнев Бжезинский. Гарантировать населению дешевую пищу, хорошие условия жизни, развлечения, создать общество бездумных потребителей. Посмотрите, как в интернете растет поток аналогов желтой прессы, какой царит информационный хаос. В нем нелегко найти достоверную информацию. Плохо информированным населением легче управлять. А ведь это ни много ни мало угроза основным демократическим ценностям, осознанному волеизъявлению, например. Теория демократии строится на том, что если человек не может понять элементарных положений политической платформы, то, голосуя, он не может сделать осознанный выбор. А сейчас избирателя больше интересует, у кого из политиков красивее жена или, в более прогрессивном обществе, красивее муж. Это глубочайший кризис демократии. Его решение, утверждаю как преподаватель ВУЗа, в возврате к старой системе образования, основанной на более высоких требованиях к программам и экзаменам. А Болонская система, на мой взгляд, этим требований не отвечает.

Все это напоминает «Матрицу» и попахивает теорией заговора…

В немалой степени это так. И примеров тому множество. Если сейчас в Европе, и не только там, принимают официальные стратегии так называемой информационной безопасности, где кто-то определяет, какая позиция правильная, а все, что ей не соответствует, автоматически объявляется не правильным. Это, по сути, тоже информационная война, которую мы проходили, и не раз. Например, во время войны в Ираке, когда Европа фактически разделилась на сторонников и противников позиции США. И сейчас в ЕС есть страны, которые пытаются проводить самостоятельную, прагматичную политику. Это Венгрия, Чехия, Словакия, Австрия и Германия. И в то же время есть страны, которые вовлеклись в эту информационную войну на стороне США.

Геополитика правит миром? У нас тоже все сваливают на нее. Например, поддержку Западом правящей коалиции, прощение ей множества грехов: коррупции, даже украденного миллиарда. Неужели наша маленькая Молдова представляет такой геополитический интерес?

С точки зрения США, да. Это их геополитический интерес. Для европейцев нет. Они лишь инструмент в большей игре Америки. Даже идея Восточного партнерства, я в этом убежден, в большей мере отвечала интересам США. И интерес этот в том, чтобы создать условия для продолжительного конфликта между Россией и Евросоюзом.

И ослабить обе стороны?

Да. Сейчас идут переговоры о подписании Соглашения о зоне свободной торговли между ЕС и США. Никто в европейском экспертном сообществе не знает его точного содержания. Знаем только, что такое соглашение нанесет большой урон экономике Европы. Несколько лет назад перед ЕС стоял выбор: либо согласиться на предложение В.Путина о создании зоны свободной торговли от Лиссабона до Владивостока. И второй вариант, предполагающий отказ от своих базовых ценностей, которые и делали европейскую идею привлекательной для других, от социально ориентированной рыночной экономики в пользу либеральной модели, как в США. Боюсь, что если мы будем беседовать через год и будут результаты, только тогда узнаем, какой вариант выбрала Европа. Но пока в ЕС идет тяжелейшая внутренняя борьба. Причем, не только между разными политическими силами, но и внутри них. До сих пор нет единого мнения.

Но ведь такая гонка санкций не может продолжаться бесконечно. Каким будет ее финал или в ней не будет победителей?

Я тоже на это рассчитываю, потому что больше всего страдает именно Юго-Восточная Европа. Но победители в этой борьбе будут. Первый – Китайская народная республика. Думаю, выигрывают и другие страны Азии. В перспективе, мне кажется, от этой гонки выгадает и Россия, если выстоит. Это хороший стимул для развития собственной экономики, особенно высокотехнологичных отраслей.

Возвращаемся к Молдове. Нам все-таки пригрозили, что если дела не изменятся, европейского финансирования век не видать. Значит, все-таки, есть предел терпению, несмотря на геополитические игры?

Сейчас многое зависит от того, как повернутся события на Украине.

Говорят, прогнозы – дело неблагодарное. И все же, возможен, по-вашему, мирный сценарий? Пример Приднестровья показывает, что не получается просто перевернуть страницу.

Три недели назад я в очередной раз побывал в Донецке, общался с множеством людей и не считаю возможным мирное урегулирование с нынешней украинской властью. Главное, чтобы там прекратили стрелять. И начали переговорный процесс на условиях реальной федерализации. Но, думаю, что на юго-востоке Украины появилось очередное Приднестровье. И конфликт нужно решать по той же схеме. Я надеюсь, что мирное решение будет найдено, потому что это большая угроза безопасности в регионе. У Польши и Словакии уже есть проблемы с вооруженными группами на границе. Все очень устали от Украины.

А какое решение хотят найти или кто-то очень хочет большой войны, такие версии тоже слышны?

Да, причем, с обеих сторон. У нас на уровне министра обороны говорят об угрозе 3-й мировой. Такая риторика – тоже часть информационной войны. Но сейчас я исключаю угрозу военного конфликта даже на региональном уровне. Это не нужно никому. В Европе такую угрозу хорошо осознают.

Радует, что все-таки мы завершили на позитивной ноте.