События

Международный медиа-клуб «Формат-А3» вновь порадовал молдавскую общественность, устроив 29 сентября 2014 года незабываемую встречу с интересным человеком - известным российским писателем и публицистом, главным редактором сайта «Свободная пресса» Сергеем Шаргуновым, личностью знаковой, важной, вызывающей и споры, и раздражение, и восхищение.

Сразу замечу, что именитый московский гость Сергей Шаргунов – молодой, уверенный в себе, патриотически настроенный представитель нового поколения российской творческой интеллигенции, небезраличной к судьбе России и русского народа, в том числе к той его весьма немалой части, которая осталась после развала СССР, насильно оторванной от метрополии, повсюду на постсоветском пространстве, высокоэрудированный, блестяще владеющий современным литературным русским языком, умеющий чётко формулировать свои мысли и доходчиво их излагать, избегая при этом, однако, излишне эмоциональной конфронтации и жёсткого навязывания аудитории своего личного мнения, произвёл на собравшихся в конференц-зале кишинёвского отеля «Кодру» молдавских журналистов, писателей, политологов и общественных деятелей, независимо от их политических взглядов и национальной принадлежности, самое благоприятное впечатление, а беседа с ним по заявленной теме встречи: «Современная пресса: ответственность и свобода» проходила в совершенно открытой, благожелательной и свободной обстановке.

«Свободная пресса» - это популярное российское общественно-политическое Интернет-издание, основанное 4 декабря 2008 года, имеющее свыше 150 тысяч посетителей ежедневно и более 4,5 миллионов ежемесячно, в ежедневном режиме освещающее политические, социально-экономические и культурные события в России и в ближнем и дальнем зарубежье, а также проливающее свет на различные малоизвестные страницы российской и мировой истории. Издание регулярно проводит онлайн-конференции с видными общественно политическими деятелями России и других стран, послами, экспертами и учеными.

По своей популярности «Свободная пресса», согласно рейтингу сетевых ресурсов mail.ru, уже значительно обгоняет сайты «Новой газеты», «Независимой газеты», «Аргументов недели» и «Ведомостей». С 1 июля 2012 года главный редактор «Свободной прессы» - Сергей Шаргунов, шеф-редактор - Захар Прилепин. Издание зарегистрировано в Министерстве Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций. Свидетельство о регистрации средства массовой информации (Эл № ФС77-34676) выдано ему 23 декабря 2008 года.
К творчеству и публичной деятельности Сергея Шаргунова вряд ли можно относиться равнодушно. Молодой писатель, чей дебют состоялся каких-нибудь 12 лет назад, сегодня – один из самых цитируемых публицистов в России. Он относится к поколению тридцатилетних россиян, которые принимают самое активное участие в жизни страны, формируют общественное мнение и влияют на гражданское сознание. Эти молодые люди и есть то самое гражданское общество новой России, которое рождалось, формировалось и выкристаллизовывалось вместе со своим возрождающимся Отечеством.

В 2011 году в России была опубликована имевшая большой читательский успех работа Сергея Шаргунова - «Книга без фотографий», являющаяся своего рода взглядом писателя на пережитое. Она содержит кадры событий, запечатлённые глазами нашего современника, которого волнует всё происходящее в России и вокруг неё. Картины советского детства и воспитания в семье священника, юношеский бунт, взлёты и поражения, поездки на войну в Осетию и в революционную Киргизию, случайные и неслучайные встречи, судьбы близких и неблизких людей. Это восторгт узнавания и боль сопереживания, это и неожиданные открытия. По отзывам большинства критиков, это «настоящая новая русская литература».

В 2013 году вышла книга Сергея Шаргунова «1993. Семейный портрет на фоне горящего дома». Это семейная хроника, переплетенная с историческим расследованием причин и обстоятельства гражданской войны в октябре 1993 года в центре Москвы, история одной русской семьи, которая вдруг оказывается историей всей страны. Роман вошел в шорт-лист премии «Ясная поляна». Книга номинирована и на литературную премию «Сделано в России 2014», вошла в шорт-лист премии «Национальный бестселлер 2014» и в список «10 самых пронзительных книг года» по версии сайта «Сноб».

1993 год – узловой в новейшей российской истории. Штурм Белого дома, бойня возле телецентра «Останкино», кровавое противостояние на улицах и площадях Москвы и, наконец, принятие нынешней Конституции – это последние, трагические аккорды российской демократической антитоталитарной революции. События огромного масштаба, не нашедшие пока адекватного отражения в современной российской литературе и по-прежнему противоречиво оцениваемые обществом. А потому роман Сергея Шаргунова привлек к себе внимание всей читающей и думающей российской публики, считающей, что когда речь идет о событиях, по меньшей мере на несколько десятилетий предопределивших ход отечественной истории, то любой взгляд, под любым ракурсом исключительно важен, потому что истина редко бывает одномерна и неоспорима.

Роман начинается с событий на Болотной площади. В этом заключена глубокая логика: Болотная площадь есть попытка переиграть результат 1993 года. Символично, что люди старшего поколения на Болотной те же самые, что сражались в 1993 году по обе стороны баррикад. Это те, кому небезразлична судьба России, но видят они ее и понимают по-разному.

Но и молодые, кто впервые вышел на демонстрацию, кто родился позже – связаны кровными узами с теми, кто сражался в то смутное время. Российская история повторяет свой трагический круг. Многие из тех, кто осенью 93-го мысленно был на стороне Ельцина и «реформаторов», сейчас смотрят иначе. Если бы, победив, они провели действительно демократические реформы и сделали Россию счастливой, история признала бы их правоту. Но вместо этого последовала приватизация и залоговые аукционы. В истории останутся две группировки, боровшиеся за власть, и напрасно расстрелянное из танковых орудий здание Российского Парламента. Все начинается сначала. Россия ищет свободу и справедливость. История повторяется.

«Российский литератор, - говорит Сергей Шаргунов, - поневоле участвует в политике. Ведь дело же не в том, что я безумно хочу участвовать в деятельности какой-то партии, участвовать в политической деятельности. Нет, но меня это будоражит, меня беспокоит, само общество находится рядом со мной. Я не могу не взирать на него. Мне все время хочется окунуться туда. Каждый день происходят события, на которые ты не можешь не реагировать».

Прошедшим летом Сергей Шаргунов побывал в журналистской командировке в Донецке. Он был в городе в тот момент, когда там вспыхнули ожесточенные бои, которые привели к многочисленным человеческим жертвам.

«Я должен быть здесь, чтобы сам все увидеть», - рассказывал впоследствии писатель о своих впечатлениях. Настроения жителей Донбасса он описал так: «Не будет скоро никакой границы», — мечтательно твердил худой доходяга, в своей ржавой копейке подкинувший меня от Краснодона к реке. Реку я перешел вброд и оказался в Донецкой области. Граница пока преодолима. Но настоящая граница — посреди Украины. До недавнего времени принято было считать, что раздел проходит по языковой карте. Теперь это линия крови…»

Сергей Александрович Шаргунов родился 12 мая 1980 года в Москве, в семье известного священника, преподавателя Духовной Академии Александра Шаргунова. Выпускник МГУ им М. В. Ломоносова (в 2002 году) по специальности журналист-международник.

В 1998-99 годах Сергей Шаргунов работал в Думской комиссии по расследованию событий осени 1993 года. С 19 лет начал печататься в журнале «Новый мир», в котором выходила не только его проза, но и его критические статьи. С тех пор печатается во многих «толстых» литературных журналах. В 21 год стал лауреатом премии «Дебют» за повесть «Малыш наказан». Свои премиальные деньги Сергей Шаргунов перечислил на адвокатов писателя и политика Эдуарда Лимонова, в то время сидевшего в тюрьме.

С 2002 по 2003 год Сергей Шаргунов работал в «Новой газете» спецкором в отделе расследований у Юрия Щекочихина. С 2003 по 2007 работал обозревателем в «Независимой газете», где вёл литературный проект «Свежая кровь», на страницах которого впервые и неоднократно печатались многие молодые писатели. В 2004 году, во время так называемой «монетизации льгот» в России, Сергей Шаргунов создал протестное движение «Ура!». Был несколько раз задержан полицией за проведение уличных акций.

В 2007 году Шаргунов вошёл в федеральную тройку партии «Справедливая Россия» на выборах в Государственную Думу. Меньше чем через месяц он был исключён оттуда, как считается, по требованию Кремля «за нелояльные высказывания по отношению к власти». Позднее Сергей Шаргунов описал эти события в главе «Приключения черни» своего романа «Книга без фотографий».

С 2013 года Сергей Шаргунов является колумнистом радиостанции «Коммерсантъ FM», с лета 2014 года стал ведущим программы «Разворот» радиостанции «Эхо Москвы». В качестве журналиста находился в зоне боевых действий в Южной Осетии в 2008 году и в Донбассе в 2014 году.

В начале мая 2014 года Министерство культуры РФ получило заявку от компании «Аватар фильм» (создавшей сериал «Бригада») на создание полнометражного художественного фильма с бюджетом 4 миллиона долларов, рассказывающего о Крымских событиях, сценарий которого напишет журналист и писатель Сергей Шаргунов, а киноленту будет снимать режиссер Таисия Игуменцева, получившая первое место на конкурсе студенческих работ на Каннском фестивале в 2013 году за короткометражный фильм «Дорога на…».

24 июля 2014 года Сергей Шаргунов сообщил о своём вызове в ФСБ. По его словам, на него написал донос «некий «прогрессивный гражданин» в связи с его выступлением в программе «Особое мнение» на радиостанции «Эхо Москвы» 30 мая 2014 года.

В этом эфире писатель сообщил о своём незаконном пересечении границы Российской Федерации и Украины, объяснив это препятствованием украинских властей для работы российских журналистов, а в аккаунте в «Facebook» он уточнил, что пересёк границу дважды, поскольку из-за войны она, по сути, отсутствует: «Туда — на грузовике с бойцами среди рассветных степей. Обратно — вброд через реку». Именно этот момент и вызвал интерес российского силового ведомства, но писатель отказался давать показания на основе 51 статьи Конституции РФ», после чего вопрос был ФСБ закрыт.

В 2001 году Сергей Шаргунов был удостоен Премии «Дебют» в номинации «Крупная проза»; в 2003 году - Государственной премии Москвы в области литературы и искусства; в 2003 и 2005 г.г. – Премии «Эврика»; в 2011 году - Премии «Arcobaleno» (Италия); в 2011 и 2013 г.г. – Премии Международного конкурса «Литературной России»; в 2011, 2013 и 2014 г.г. - Всероссийской литературной премии Антона Дельвига.

По словам самого Сергея Шаргунова, он учился сначала в английской спецшколе, потом бросил её и перешел в православную гимназию, бросил гимназию и пошел в обычную пролетарскую школу, которую и закончил. Учился отлично по истории, литературе, и русскому языку (у него врожденная грамотность), на остальные предметы «забивал» настолько, что директор советовал ему бросить школу после 9-го класса и «уйти в люди» вместе с отъявленным хулиганьем. Однако школу Сергей Шаргунов не бросил и в 1997-м году поступил в МГУ, на журфак, международное отделение, телевизионная группа. Учился он легко и увлеченно. Женился в 2003-м году из-за вспыхнувшей любви на Ане Козловой, писательнице и красивой девушке. В 2006 году у Сергея Шаргунова родился сын Иван.

О своём отце Сергей Шаргунов рассказывает, что он родился в поселке Труд № 4 Кировской области, у матери его отца был всего один класс образования, отца его отца убили на фронте. Но это не помешало деревенскому парню - отцу Сергея Шаргунова прорваться из холода и глуши. Он много где учился, везде был отличником, наконец, с отличием закончил московский Институт иностранных языко, знает пять языков, был поэтом и поэтом-переводчиком, но стал священником. Сейчас он известный богослов и проповедник, преподаватель в Духовной Академии. Мать Сергея Шаргунова родилась в Москве, в Лаврушинском переулке, в знаменитой писательском доме. Её отец убит на фронте, мать ее - писательница Валерия Герасимова, первая жена знаменитого советского писателя Александра Фадеева.

«Меня разрывают на части «быки» литературы, политики, журналистики, - сказал о себе в беседе с Захаром Прилепиным несколько лет тому назад Сергей Шаргунов. - В политике я был руководителем всероссийского Союза молодежи «За Родину!», членом Центрального Совета партии «Справедливая Россия», обязанным вести аппаратную работу, ездить по стране, публично выступать каждый день. В журналистике я был обозревателем «Независимой газеты», постоянным автором десятка СМИ. Журналистика не мешает мой работе в литературе. Мне помогала журналистика, когда я работал в Комитете по безопасности Госдумы и специальным репортером в одной столичной газете, и занимался ни в коем случае не литературой, а обжигающей жизнью.

Я был на штурме «Норд-Оста», в женской колонии в Можайске, в цыганском поселке, убивающем наркотой город Кимры на Волге, в доме у бородача-барона. По криминальным заданиям я объехал полстраны, встречался с «братками», с «батями». Видел в одном отделении милиции ребят-школьников, которые впечатлились лентой «Бригада», и, надев кашемировые пальто, отправились играть в разбойников.

Моя литературная журналистика - провокационна. Моя полоса «Свежая кровь» в «НГ-Exlibris» - это не филологические трепетные изыскания, а боль, слепящий свет и красные брызги. Помню, как на мою передовицу в этом издании, невинное эссе «Левый поворот летней дороги» набросились все андроиды из верхушки «Единой России», а Михаил Ходорковский ответил на нее специальным заявлением».

«Бывают стихи в прозе, а еще бывают стихи в публицистике, - говорит Сергей Шаргунов. - Это не только тексты в «Независимой газете». Это и «Шаргуновости» в газете «Завтра». В колонке с таким названием я вёл летопись своей борьбы - избиты мои товарищи, обыск моей квартиры, за мной гоняется по городу «наружка», я повел колонну на прорыв в Воронеже, вот я захвачен в плен, а вот я обманул погоню, и так далее. Наконец, когда радикализм как тактика влияния на общество перестал быть столь актуален, я взялся за «психоделическую аналитику», синтез импрессионизма и чеканных формул, интуиции и выкладок, таковы, в частности, мои публикации в «Русском Журнале».

Конечно, я пишу по собственному неукротимому желанию. А также, подчиняясь долгу. Надо строить свою жизнь. Если можешь одновременно качественно писать литературу, журналистику, быть качественным оратором, вдобавок быть аппаратчиком - вперед! В такой атаке публицистика становится частью многостороннего бытия.

Что первично в творчестве? Донести мысль? Или сделать сюжет? Интересно и то, и другое. Интересно написать жестко скомпонованную, сюжетную книгу, например, детектив. При этом тонким русским языком. Интересен и заплыв на просторы смысла, когда сюжет маячит лишь, как кромка берега. По-своему удачно совмещал мысли и сюжеты Достоевский».

«Сплошь и рядом политические взгляды, - говорит Сергей Шаргунов, - это торговые наклейки. Жизнь не стоит на месте. Какие-то метаморфозы в политических формулировках не просто нормальны, а свидетельствуют о том, что ты живой человек, не кукла, которая при нажатии пищит: «Ле-ва-ки» или «Пра-вый марш».

Главное для реального политика - искать лучшее для своей страны, для соотечественников, и мыслить стратегически. В этом плане я - ситуационист. Уверен, что политику сейчас зря хоронят, 90-е и впрямь остаются в прошлом, но политическая явь, в которой будет столкновение смыслов, народится вот-вот. Будет жарко и ярко! Те, кто думает, что ничего не изменится и мода на бесцветность и безликость сохранится, ошибаются. Я верю в ту Россию, в которуя я верю, - в страну идей.

Да, я все время спорю внутренне с собой. Тот, кто не переживает идеи, события, людей, внутри себя не имеет права всерьез рассуждать о социальной реальности. На самом деле, я всегда был последователен в главном - в ценностях, в чувствах, в эстетике. Говоря шире - о своем мировозрении, хочу заметить: идеология растет из стиля, образ идет дальше, чем конкретный тезис. Я всегда отстаивал творчество как великое начало, и всегда был за свободу в постижении мира, за свободу праздника и свободу отчаяния. И всегда был русским человеком.

Политикам нужно слушать писателей и журналистов. Нужно. Писали они последние 20 лет не такой уж бред. Серьезнее слушали бы писателей и журналистов - общество было бы осмысленнее и человечнее. Нужно реабилитировать понятие «интеллигенция» (это, прежде всего, состояние души, а не профессия и не происхождение).

Интеллигент – это то, к чему должен стремиться каждый гражданин. Добролюбие, которое, как муравей - сок, выделяет интеллигент, даже мизантроп, - вот национальная идея. Наш народ должен выйти из сонно-быдляческого состояния подданных сырьевого миража. Добро, братство, тяга к знаниям - рецепт выживания «русской цивилизации». О чем, собственно, на все лады и твердили всегда пишущие люди, будь они почвенники или западники».

Сергей Шаргунов считает нынешнее время «очень злым и недобрым», так как кругом «и настоящая война, и война информационная, и воюют между собой вчерашние друзья, и темная ярость столь многим заливает глаза, что почти каждый, и жертва и мучитель (они, кстати, легко меняются ролями), может, перефразируя Людовика ХIV и заменив одно словцо, сказать: «Война – это я».

И, тем не менее, заявляет он, - «...в чем-то человек становится добрей. Слово «волонтер», хоть и иноязычно, давно превратилось в одно из самых светлых и благородных русских слов. Оно стало привычным, уже отскакивает от зубов, а значит, в чем-то становимся добрей. Или — организованнее в доброте. Терпеть не могу публичную благотворительность, но есть одно веское оправдание широковещательным призывам жертвовать: на них все чаще и все охотнее откликаются. Этот довод перевешивает любые сомнения. Движение помощи людям в России становится сильнее и стремительнее. Люди не только научаются, но и привыкают помогать».

Сергей Шаргунов ненавидит любое лицемерие. «Лицемерие, - по его словам, - диктует правила поведения, нормы речи. Нельзя говорить своим, то есть искренним языком. Отсюда – казенная державность, когда очередной чиновник на очередной трибуне, остекленев глазами, молотит деревянным языком за лозунгом лозунг.

Но лицемерие процветает и в другой среде. Сколькие молодые актеры, музыканты, бизнесмены вынуждены отмалчиваться в соцсетях, иначе тусовка заклюет. Это культура, но то же и в политике. Левый патриот Сергей Удальцов — единственный из вожаков, кто отдувается за сидение на асфальте возле Болотной. Он объявил голодовку в тюрьме, но до его здоровья просвещенным гуманистам нет дела – он уже не мученик, а «кремлевская подстилка», только потому что посмел быть за русских Крыма. И все молчат, и фальшивят, и говорят не то и не так, и играют в прятки. И всюду он, этот самый страшный страх — быть самим собой.

А что происходит, когда лицемерие затягивается, можно увидеть на примере теперешней Украины. Бывший украинский президент Виктор Янукович, он же лидер Партии Регионов, не просто боялся за свои деньги — он до последнего держался линии лицемерия, он ведь был за власть олигархов, за украинизацию, за уход на Запад, но чуть более плавный, чем предлагал «Евромайдан».

И его депутаты из Партии Регионов потому так легко после переворота в Киеве стали голосовать против русского языка, что были к этому идейно готовы. Вот и на физиономиях некоторых российских тележурналистов и министров заметна та же самая готовность в любую минуту «переобуться» и отречься от «патриотического помрачения».

Сергей Шаргунов категорически против травли оппозиции и истерики ненависти. Он говорит: «...Не нужно никакой травли ни с чьей стороны. Каждый имеет право на своё собственное мнение и размышление. И кому, как не людям, аттестующим себя либералами, этого не знать?

Если вы бешено набрасываетесь на человека за самую невинную фразу и осыпаете оскорблениями, то в ответ тоже хочется запустить чем-нибудь увесистым, например, «вражина». Увлекшись, некоторые размашисто ставят знак равенства между Правительством и Родиной. Но это абсолютно неверно, ибо правительства приходят и уходят, а Родина остаётся, Родина у человека одна и другой у него нет и не может быть.

Другие люди с тем же размахом записывают всех несогласных в «пятую колонну». Хотя неплохо бы понять: большинство нынешних «узников Болотной», или отдельно судимый Удальцов, или отдельно судимый Константинов – это убежденные патриоты России, а то, против чего они протестовали, по-прежнему требует протеста. Коррупция. Произвол. Бесправие. Цинизм. Олигархия. Сырьевая модель экономики. Отсутствие социальной реализации. Хаос миграции. Беспредел в суде, полиции и тюрьме. Невозможность контролировать власть».

Отвечая на вопрос, были ли, по его мнению, на протяжении последних 100 – 150 лет в российской истории периоды, когда пресса отображала и защищала правду, когда в российских СМИ сочетались ответственность и свобода слова, Сергей Шаргунов сказал, что «...как не бывает абсолютной справедливости, так не бывает и абсолютной правды и абсолютной свободы прессы. Тем не менее, в российской прессе в разные времены были прекрасные порывы. Например, в советское время существовала в СМИ обратная связь, когда люди обращались в них и получали от них конкретную помощь. Но сегодня это утрачено. Лучшие из европейских принципов могли осуществляться именно в советской прессе, так как любой гражданин мог обратиться в СМИ с жалобой, просьбой о защите своих прав. Тогда журналистика была реально действующей четвертой властью.

Поэтому сегодня надо стремиться к тому, чтобы вернулось влияние прессы. Где нет влияния журналистики на власть и общество, там пропадает её значение. Сегодня разоблачения в СМИ, остающиеся без последствий, уже больше никого не трогают, и это приводит к огромной общественной депрессии. Острое чувство справедливости и негативная реакция на несправедливости окружающей жизни у людей сохраняюются. Это объединяет всё постсоветское пространство. Люди везде хотят правды и справедливости. Противоречия накапливаются во всех постсоветских республиках. Везде похожая картина.

Очень многое предопределяет сегодня мужество конкретного человека. Почти у каждого сегодня есть возможность сесть за свой компьютер и написать что-то. Интернет добавляет большие возможности реальной журналистике. Человек может выложить в Интернете на всеобще обозрение любой свой материал. Очень часто это имеет какие-то последствия. Можно высказать также свою точку зрения в блоге.

Уже есть такие блоги, которые по своей популярности превосходят печатные СМИ. К сожалению, не всякий хочет прилагать усилия в этом направлении. Всё зависит от личности. Журналистика, литература, политика всё это движется волей конкретных личностей. Есть те люди, кто не боится риска и продвигают своё мнение, есть также те, и таких большинство, кто предпочитают не высовываться. Так что, сегодня у любого человека с гражданской позицией есть возможность быть услышанным».

На вопрос о том, что доставляет ему дискомфорт в современной России, Сергей Шаргунов ответил в том духе, что «...в современной России ещё много бедствий. Мне жалко бедных людей. Жалко, когда в полиции унижают чьё-то человеческое достоинство. Жалко, когда я не могу защитить человека от судебного произвола. Мне отвратительно сверхбогатство отдельных персонажей. Мне отвратительны олигархи. Да и сама литература, честно говоря, тоже создаёт для меня некий странный дискомфорт – осознание того, что надо писать книгу, хочется написать книгу, но при этом понимаешь, какой это большой труд. Сейчас вот пишу книгу о Валентине Катаеве, работаю в архивах, это адский труд».

Говоря о «русском мире», писатель и журналист Сергей Шаргунов сказал, что «... этот термин обозначает реальную жизнь вокруг нас. Есть русские люди. Есть просто люди русской культуры, которые говорят, пишут, читают, думают по-русски. Они есть по всему постсоветскому пространству. Они по-прежнему тяготеют к русской культуре. Их всех можно отнести к «русскому миру». Сейчас это понятие стало особо актуально в связи с последними событиями. Но, на мой взгляд, совершенно неправильно, когда, говорят о «русском мире» в какой-то извинительной манере, когда начинают пытаться как-то оправдать свою позицию.

В чём тут оправдываться, когда 25 миллионов русских людей, вопреки их воле, остались за пределами России после распада Советского Союза? Границы «русского мира» гораздо шире, чем кажется на первый взгляд. Есть признаки искусственного их сужения. Вот об этом надо переживать. Позиция тут должна быть не оборонительная, а наступательная. Не в военном, конечно, а в культурном плане.

Вот, например, Киев - город русской культуры, это факт, но в реальности драма сегодня состоит в том, что там некоторые молодые русские люди записываются в «Правый сектор». Почему? Потому, что они не видят и не чувствуют своей связи с Россией. Вот это печально, когда пропадает притяжение России.

Но, в то же время, есть этнические украинцы, которые считают себя частью «русского мира», тяготеюют к России. Есть молдаване, казахи, узбеки и люди других национальностей, которые также считают себя частью «русского мира». Надо, чтобы люди знали и чувствовали силу России. И тут одними лозунгами и призывами не обойтись».

В ответ на упреки в том, что в новой России якобы «скукожилось в последнее время понятие свободы СМИ» Сергей Шаргунов сказал: «Безусловно, есть проблемы с российским ТВ. Они начались не вчера и не позавчера. Перестроечное ТВ было раздавлено в начале 90-х годов, еще в момент острого конфликта между Президентом и Парламентом. Тогда и возникла порочная практика, когда всё ТВ рассказывает и показывает практически одно и то же.

Так называемые творческие коллективы на ТВ противопоставляют себя абсолютному большинству людей в России. Они создают массовую истерию. Помню, как всё это начиналось с первых репортажей об избиениях ветеранов, о демонстрациях, как шла демонизация российского Парламента. Помню из-за чего случилась кровавая бойня в Останкино возле телецентра 03 октября 1993 года, когда людям не давали выступить на ТВ, чтобы изложить своё видение ситуации, свою позицию.

Или вот передача «600 секунд» Невзорова входила в Книгу рекордов Гинесса по популярности, она была закрыта демократическими властями. А президентские выборы 1996 года, когда все телеканалы вопили «Голосуй, или проиграешь!» Причём голосуй, по сути, за единственного кандидата. Когда Зюганов с Говорухиным пришли в назначенное время, чтобы обратиться к избирателям, их не пустили на Первый канал ТВ. Всё это было, всё это оставило глубокий след, который не устранен во многих случаях и сегодня.

Я лично сторонник того, чтобы все имели доступ в СМИ, на ТВ и Радио. Пусть народ сам видит, кто есть кто, пусть сам выносит им свой вердикт. Не должно быть для СМИ закрытых тем. Люди должны иметь возможность всё видеть сами и сами же обо всём судить.

Пресса в России, по преимуществу, остаётся либеральной. Газетные киоски переполненны якобы российской, но свершенно антироссийской по смыслу и духу прессой. При этом всё заметнее становится явный дефицит ярких патриотических изданий. Желающие делать их молодые талантливые журналисты в России есть, но им не дают на это денег бизнесмены – олигархи. Государство же занимает в этом вопросе нейтральную позицию.

В то же время, когда я анализирую западную прессу, то убеждаюсь в том, что они все там по-прежнему действуют в духе «холодной войны» в отношениии России. Если там журналист напишет хорошо о России, его тут же отзывают. Там в этом плане мышь не проскочит. Только иногда, для видимости объективности, на последней полосе и, вероятно, за хорошие деньги, что-то там такое тиснут малозначительное.

Они просто не могут освещать объективно ситуацию в Украине, в том числе в Донбассе. Несмотря на принадлежность к различным партиям, у всех западных СМИ есть чёткий национальный консенсус, есть некое общее понимание внешнеполитического вектора.

Создаётся совершенно искаженное, примитивно одномерное представление о внешнем мире, а также о современной России. Это типичный признак тоталитарного общества. Они там, на Западе, не хотят даже слышать о каких-то нюансах, у них в отношении России есть только черное и белое. Это эффективно зомбирует западных людей. Наш сайт «Свободная пресса» категорически отвергает такую практику»

Заключая свой рассказ о встрече с Сергеем Шаркуновым, в Кишинёве, могу лишь, ничуть не покривив душой, присоединиться к мнению журналистки Валентины Ушаковой, которая сказала: «Мне очень приятно, что в России есть сегодня такие замечательные, молодые, умные люди, как писатель и журналист Сергей Шаргунов.

Ваше слово очень веское. В этом зале есть люди с самыми разными политическими взглядами и убеждениями, но потому, что Вы говорите чётко, ясно, без напускного пафоса, но с большим внутренним чувством, свидетельствующим о том, что Вы всё это сами пережили, всему этому дали свою оценку и вынесли свой собственный вердикт, к вашим словам все внимательно прислушиваются, с вашим мнением все считаются, так как в ваших словах есть самое главное – искренность, убеждённость и справедливость».

Остаётся лишь искренне пожалеть, что уникальную возможность пообщаться с восходящей звездой российской публицистики Сергеем Шаргуновым, послушать его и вступить с ним в откровенную дискуссию по наиболее актуальным вопросам общественно-политической жизни на постсоветском пространстве, задачах и отвественности СМИ в современной сложной ситуации противостояния «русского мира» и мира Запада, проигнорировали многие известные молдавские, в том числе русскоязычные, журналистыи писатели. Думаю, что их присутствие и участие в беседе с московским гостем придало бы этой встрече ещё большую актуальность, остроту и значимость.