События

Программа «Репортер», которую он делает, выходит в эфир уже 20 лет. Он - четырехкратный обладатель ТЭФИ, и все награды у него - репортерские: две индивидуальные номинации «Репортер» плюс «Специальный репортаж» и «Публицистическая программа». Михаил Дегтярь, который по приглашению Международного медиа-клуба "Формат-А3" приехал в Симферополь, называет себя «отцом русского стендапа» и «жутким авантюристом», рассказывает о своем понимании репортерской профессии, о том, кто формирует "контент" телевизионного эфира и о том, какие качества у журналиста должны быть врожденными.

- Михаил, с чего началась ваша журналистская деятельность?

- Кстати, стартовала эта деятельность именно в Крыму. (Улыбается) Сотрудничал с «Комсомолкой», работал внештатником в «Крымской правде». Вёл в этой газете рубрику «Гости Крыма»: делал интервью со всякого рода знаменитостями, чаще киношными, которые жаловали на полуостров. Я ведь был ВГИКовским, учился заочно на сценарном факультете, хорошо знал кино. Ну а на крымском телевидении более-менее серьезно начал работать с 1984 года. Это было еще советское телевидение.

- Ну а как вы оцениваете сегодняшний уровень крымского телевидения?

- Мне очень не хочется быть критиком, чтобы не выглядело так, что, мол, приехал и всех обгадил. Увы, но уровень крымского телевидения очень низок. Может быть, это связано с тем, что ушли профессионалы, работавшие тогда. Ведущие одеты плохо, никто на это не обращает внимания. Плохо говорят по-русски, у всех какой-то непонятный акцент: то ли украинский, то ли русский. Всё стало похожим на home-video. Уж не знаю, с чем это связано.

- Может, с какой-то профессиональной ленью? Нежеланием работать над собой?

- Да, не хотят учиться. Говорят, мол, сами справимся. Ну, не бывает так, чтобы сами. Для того, чтобы самим до чего-то дойти, нужно быть уж очень яркими. Просто не понимают люди-руководители, что они делают. Не понимают, что нужно сделать. Я уверен: есть талантливые кадры. Надо их искать, с ними работать. Надо взять преподавателя русского языка и заниматься постановкой речи. В конце концов!

- А каков уровень украинского телевидения в целом? В одном из интервью вы как-то сказали, что оно на лет десять отстаёт от российского…

- И отставание это отсталость. Но есть некоторые каналы, например, СТБ, которые делают неплохие шоу. Но, в общем и целом, украинское телевидение отстает от российского лет на десять. Это факт. Слабенькое. Но, с другой стороны, мне очень нравится сложившаяся политическая ситуация. На Украине есть две противоборствующие силы. И это здорово. Скоро, конечно, и этого не будет: всё больше БЮТ «зажимают». Но был период, когда чувствовалось явное противостояние. Для нас, для россиян, это необычно. Потому как у нас, как в советское время, всё – «Единая Россия».

- Кто формирует «качественный контент» - телевизионщики или зрители? Ведь получается замкнутый круг: одни смотрят то, что им показывают, другие показывают, потому что это смотрят...

- Контент формируют люди, которые телевидением управляют. Люди, которые хотят заработать большие деньги. Во-первых, эти люди помнят об идеологии страны. Во-вторых, о том, что народ нужно зомбировать, чтобы отвлекать его от всяких мыслей непотребных. Как? Всеми этими безумными шоу, бессмысленными сериалами. Но с «зомбированием» ведь тоже может быть «перебор». Люди начинают протестовать. Молодёжь, например, практически не смотрит телевизор, «уходит» в интернет. И это же беда для власти! Ведь она не сможет продвигать в массы свою идеологию, если некому будет смотреть телевизор. Власть это понимает, но исправить положение уже сложно. Кстати, «совок», все-таки, не нужно так уж сильно херить. В советское время мы видели глаза. Телевидение было крупного плана. Сейчас глаз на экране не видно вообще. Человек исчез. Нет реальной жизни. Всё придумано.

- Михаил, сегодня вы часто говорите, что, "резко против чернухи, порнухи и гламура"…

- Да. Против. Сегодня секса и насилия на экране предостаточно.Увы, сделать что-то негативное, грязное, сексуальное, с трупами и кровью - значительно проще, чем сделать позитивный материал. Потому что позитивное всегда сложнее. И я стал запрещать всем, кто работал в моей студии, делать негатив. Да, поскольку начинал я работать еще на советском, очень подцензурном, зажатом и «закомплексованном» телевидении, то хотелось снять такое, чего не снимал никто. Хотелось устроить революцию. Высказать протест советскому телевидению. Поэтому мы снимали голых, таких-сяких, секс. Мы, например, сняли в Латвии проститутку, которая заводит в номер клиента! Для всех это стало шоком. Мы с ней договорились, установили в её номере камеру, а маленьких тогда не было, «завуалировали» на шкафу большую. И мы сняли всё, вплоть до секса в номере. И показали. Тогда. И это была революция. Потому что тогда мы кроме комбайнов на полях, ничего не видели на экранах. Короче, сегодняшнее НТВ с его "чернухой" и "порнухой" – это детский лепет по сравнению с тем, что мы делали в 1989 году. Но сегодня я против «чернухи» и «порнухи».

- Сейчас много говорят о том, что такая вещь, как репортерство, исчезает из профессии журналиста. И не только на телевидении. Почему?

- Кризис репортажного жанра очевиден. Почему так происходит, понять не могу. Мне кажется, что нет работы более интересной, чем работа репортёра. Считаю, что репортер – это миссия. Репортеры - люди, назначенные Богом. Ведь только благодаря им зритель может узнать, как, например, цыгане отмечают свадьбу. Настоящий репортер может проникнуть туда, куда никого не пускают. Благодаря репортеру зритель, как через замочную скважину, смотрит на мир. И репортёр, с его личным, субъективным взглядом на мир, формирует взгляд обывателя на ту или иную проблему. В репортере соединяется множество других профессий. Репортер – это хороший журналист, сценарист, продюсер, актер, оператор, музыкальный редактор. То есть эта профессия находится на стыке множества других.

- А можно ли научиться быть хорошим репортером?

- Репортером стать можно, но для этого нужно иметь два качества, которым научиться просто невозможно. Первое – это детский интерес к жизни. Второе - умение рассказывать истории. Оба этих качества врожденные, их на мой взгляд приобрести невозможно.

- Ну а профессиональные секреты, - скажем, как сделать хороший репортаж, откроете?

- Никаких особых секретов у меня нет. Суть профессии репортера в том, чтобы рассказывать неизвестное об известных вещах.

- А что такое «сенсация»?

- Это редкая журналистская удача. (Улыбается) Сенсация – это не тогда, когда тебе кто-то позвонил из КГБ и сообщил, что завра они будут брать американского шпиона. Сенсация – это когда ты увидел то, что другие тоже видят, но не видят. Не замечают.

- Михаил, вы побывали больше чем в ста странах…

- Но я очень люблю Крым. (Улыбается) Правильно я понимаю ход вашей мысли? Крым – уникален. Здесь бываю раза четыре в год, поскольку здесь живёт брат, похоронены родители. И есть квартира на ЮБК. Конечно, я сравнивал Крым с теми странами, где бывал. Италия, например, проигрывает полуострову. А вот Хорватия очень на него похожа. Но всё равно Крым лучше. И удивительно, как даже Советской власти не удалось это испортить! Делали ведь все для этого. А сейчас делают и ещё больше. Как? Все перекрывают. Везде - заборы. А за ними - строятся дачи для руководства. Увы, такого варварства не позволял себе ни Сталин, ни Брежнев, ни Хрущёв, а нынешняя власть позволяет.