События

Из досье «Зеркала»: Дмитрий Куликов – политический консультант, продюсер. Родился в 1967 году, в детстве жил и учился в городе Шахтерск Донецкой области. Окончил исторический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова. Продюсер художественных фильмов «Матч», «Вождь разнокожих», «Пустой дом». Соавтор книги «Русский урок истории». Член Зиновьевского клуба МИА «Россия Сегодня». Мы должны были обсуждать послание Президента России Федеральному собранию. О Храмовой горе и сакральном значении Крыма для русской цивилизации было сказано и написано уже слишком много, и я решил сразу «заземлить» нашу беседу.

-Я думал, с чего начать это интервью и, в конце концов, решил начать его с денежного вопроса. Цитирую послание Президента Путина Федеральному собранию: «Сегодня мы столкнулись с сокращением валютных поступлений и, как следствие, с ослаблением курса национальной валюты – рубля. Вы знаете, что Банк России перешёл к «плавающему» курсу, но это не значит, что Банк России самоустранился от влияния на курс рубля, что курс рубля может безнаказанно становиться объектом финансовых спекуляций.

Я прошу Банк России и Правительство провести жёсткие скоординированные действия, чтобы отбить охоту у так называемых спекулянтов играть на колебаниях курса российской валюты. И что хотел бы в этой связи сказать? Власти знают, кто эти спекулянты, и инструменты влияния на них есть, пришло время воспользоваться этими инструментами… Необходимо защитить интересы граждан прежде всего с небольшими доходами…»

Сказано яснее некуда. И вроде бы в сегодняшней России ослушаться президента желающих мало. Однако с тех пор, как Путин сказал эти слова, рубль упал еще на несколько пунктов. Если быть точным, то 4 декабря, в день, когда президент оглашал свое послание, за доллар давали 54,3  рубля, а сегодня – больше 60. Почему?

– Вторую часть послания, экономическую, нельзя воспринимать без первой, в которой говорилось о суверенитете России. Так вот, суверенитет имеет как минимум две составляющие: политическую и экономическую. В части политического суверенитета у нас все обстоит более или менее нормально. Мы за него активно боремся, пытаемся отстаивать верховенство нашей власти на нашей территории. В этом суть суверенитета: чья власть реализуется на той или иной территории. А вот в части экономического суверенитета у нас, конечно, есть проблемы. Он у нас явно неполный. На протяжении 23 лет после распада Советского Союза Россию встраивали в мировую глобальную систему, ее иногда еще называют для вежливости мировой системой разделения труда. Встраивали на одно-единственное место: сырьевой провинции. Именно в этом для так называемого "цивилизованного мира" заключается функция России. Мы, увы, на это место пошли, и теперь нам предстоит большая битва за обретение экономического суверенитета. Но у России нет другого выхода, кроме как бороться за то, чтобы вырваться из статуса полуколониальной державы. Так что ослушаться Президента, наверное, действительно, трудно, но, к сожалению, не всё зависит от его воли.

– Может ли падение курса рубля спровоцировать массовые акции протеста и запустить в России сценарий цветной революции?

– Само по себе ослабление рубля не содержит прямой угрозы для России. Да, с одной стороны, вырастут цены – прежде всего, на импортные товары. Однако с другой, это дает нам уникальный шанс попытаться заместить импортные товары отечественными, дать толчок развитию отечественной промышленности. Мы пережили и 1991, и 1998 год. В обоих случаях ситуация была гораздо хуже, чем сейчас. Мы ведь тогда практически ничего своего не производили. На сегодня же наш бюджет все-таки зависит от углеводородов на 50 процентов, а не на 80, как когда-то. Так что у нас есть все шансы выкарабкаться, хотя, конечно, никто не обещает, что будет легко.

Протесты, возможно, будут, а цветная революция – нет

Теперь о протестах. Надо различать недовольство и попытку свержения власти. Это разные вещи. Недовольство есть всегда, в любом социуме. А попытка свержения власти... Знаете, любят спрашивать: возможен ли в России свой майдан? Чтобы ответить на этот вопрос, надо понимать, что такое майдан. Это не просто народное недовольство, это искусственно созданная и хорошо организованная, хорошо управляемая сущность, у которой есть как минимум два фактора. Первый - достаточно сильные игроки внутри страны. На Украине это олигархические группы, которые прежде всего были заинтересованы просто в свержении Януковича. Второй - сильные и имеющие возможность действовать на этой территории внешние игроки. На Украине это США, действующие и прямо, и через широкую сеть финансирующихся из-за океана неправительственных организаций. Если мы посмотрим на Россию, то увидим: у нас нет игроков, обладающих достаточной силой для того, чтобы организовать такой искусственный процесс. А против внешнего воздействия у нас есть довольно сильный иммунитет и какое-никакое государство, которое просто так чужакам хозяйничать на нашей территории не даст. Поэтому протесты, возможно, будут, а цветная революция – нет.

– Еще один вопрос о деньгах и потом – о духовности.

– Хорошо.

– Есть мнение, что в нынешнем экономическом кризисе в России виноваты крымчане. Или, точнее, воссоединение Крыма с Россией, в отместку за которое Штаты сегодня рушат российскую экономику. – Ерунда полная. И Президент об этом прямо сказал: «Это не просто нервная реакция США или их союзников на нашу позицию в связи с событиями и госпереворотом на Украине и даже не в связи с так называемой Крымской весной. Уверен, что если бы всего этого не было, – хочу это подчеркнуть, уважаемые коллеги, особенно для вас, для политиков, для тех, кто сегодня сидит в зале, – если бы всего этого не было, то придумали бы какой-нибудь другой повод для того, чтобы сдержать растущие возможности России, повлиять на неё, а ещё лучше – использовать в своих интересах».

Не было бы Крыма, было бы что-то другое

Короче говоря: не было бы Крыма, было бы что-то другое. Давайте попробуем предположить, как могли бы развиваться события. Допустим, решение о референдуме не принимается и Крым никуда не отчаливает. Я сколько с крымчанами ни говорил, все они сходятся во мнении, что вслед за этим на полуострове началась бы бойня с участием украинских националистов и крымскотатарских радикалов. При этом здесь базируются части российского Черноморского флота. Естественно, остаться в стороне в такой ситуации они не могут. И американцы достигают своей цели - официального втягивания России в войну - в один ход. Ну а дальше всё то же самое: те же санкции, то же экономическое давление, только еще и на фоне войны в Крыму. Поэтому я считаю, что и управленчески, и исторически Россия не могла не взять Крым в этой ситуации. Если бы она отказала Крыму в содействии, это стало бы началом конца самой России

– Крымская тема звучит практически в первых строках президентского послания. Означает ли это, что воссоединение Крыма с Россией – главное событие года, может быть, не только в Крыму, в России, но и во всем мире?

– Давайте сначала посмотрим на то, что собой представляет современный мир. Великий русский мыслитель Александр Зиновьев первым ответил на вопрос о том, в чем заключается содержание такого процесса, как глобализация. Он сказал, что это западнизация. За глобализацией стоит распространение власти западного сверхобщества, выражающееся сегодня через американскую власть над всем миром

Кстати, в результате воссоединения Крыма с Россией произошло одно знаковое событие, на которое нечасто обращают внимание. Именно после воссоединения Крыма с Россией Обама публично объявил мир американским. Он вынужден был выйти и перед всем миром сказать: мы исключительная нация, мы управляем миром и мы не будем уклоняться от этой ответственности.

Приняв в свой состав Крым, Россия публично отказалась подчиняться американской сверхвласти. Именно в этом и состояло главное историческое событие

Здесь ведь что произошло? Приняв в свой состав Крым, Россия публично отказалась подчиняться американской сверхвласти. Именно в этом и состояло главное историческое событие. И теперь Америка хочет наказать Россию за это, подчинив ее своей воле. В связи с этим я хочу сказать вот еще о чем. Да, конечно, Россия приняла Крым и обязалась его защитить. Но и Крым принял на себя обязательство разделить с Россией ее историческую судьбу. И это не пафосные слова. Это то, что есть на самом деле. И мне хотелось бы, чтобы как можно больше людей и в России, и в Крыму это понимали.

– Говоря о событиях на Украине, Путин упомянул «наших американских друзей, так как они впрямую или из-за кулис всегда влияют на наши отношения с соседями». «Иногда даже не знаешь, с кем лучше разговаривать: с правительствами некоторых государств или напрямую с их американскими покровителями и спонсорами», - сказал президент.

Ну и вот поскольку, кажется, для всех очевидно, кто стоит за государственным переворотом на Украине, я хочу спросить: а есть ли у нынешней России силы тягаться с «мировым управляющим»? Даже если Россия тысячу раз права? Даже если у России не было выхода? Может быть, мы просто слабее и сделать ничего нельзя?

– Понимаете, мы слабее, если смотреть на это формально - по пересчету ресурсов. Но если вы посмотрите на нашу историю, посмотрите на все попытки установить над нами чужую власть, то увидите: мы всегда в стартовой ситуации были слабее. Хоть с Наполеоном, хоть с Гитлером.

И наполеоновская Франция, и гитлеровская Германия были именно проектами мирового господства. И оба они разбились о Россию

– «Надо бы всем помнить, чем это заканчивается», недвусмысленно предупредил Президент...

– Для нас в этой ситуации нет ничего нового. Возможно, это наша историческая судьба: стоять на пути у проектов мирового господства. И наполеоновская Франция, и гитлеровская Германия были именно проектами мирового господства. И оба они разбились о Россию, которая в принципе была слабее.

Да, ресурсов у них больше, зато у нас больше терпения.

И потом, повторюсь, у нас нет выбора. Хотя с точки зрения обыденного сознания существует такая иллюзия: ну и черт с ним, ну и пусть будет чужая власть. Ну разделят нас на десять-пятнадцать республик - Сибирскую, Дальневосточную и так далее. Им удобнее будет ресурсы качать. А мы, может, как-то проживем. И вообще, какой смысл в этой России, в этой истории? Так часто рассуждает обыденное сознание. И в этом, кстати, тоже нет ничего нового. Говорят ведь иногда: завоевал бы нас Гитлер, раньше начали бы пить немецкое пиво. Среди прочего, это еще и от безграмотности. Потому что никто никогда о вас заботиться не будет, кроме той власти, которая действительно является вашей. Если этими территориями будет заниматься Запад, он будет заниматься извлечением доходов для себя, а не развитием и воспроизводством населения здесь. 

– Мой следующий вопрос – почти об этом. Поможет ли Америка Украине стать «свободным демократическим цивилизованным европейским государством»? Будет ли она поддерживать украинский государственный проект, дотягивать его до уровня прибалтийских государств или какой-нибудь Болгарии?

– Нельзя сравнивать Украину ни с Болгарией, ни с прибалтийскими государствами. Украина для этого слишком большая и там еще слишком много населения. Одно дело взять какую-нибудь Латвию с населением в два миллиона человек, из которых 40 процентов уехали на заработки в Европу. Другое - Украину с 45 миллионами человек. Там так не получится. Поэтому я думаю, что Украине уготована печальная судьба. По отношению к ней есть единственная задача. Украина должна быть по максимуму использована как инструмент действий против России, а дальше что будет, то и будет.

В августе, когда бои шли прямо в Шахтерске, мне пришлось вывезти оттуда 12 человек – родственников

– Вы родились и выросли на Донбассе, в Шахтерске. Следите за тем, что там сейчас происходит?

– Да, конечно. Это моя малая родина. Я жил на Донбассе до 18 лет. У меня там огромное количество родственников, друзей, одноклассников. В августе, когда бои шли прямо в Шахтерске, мне пришлось вывезти оттуда 12 человек – родственников. Они почти два месяца жили у меня в Москве.

– Кстати, вы знаете ответ на тот вопрос, который Президент задал в своем послании: «Ради чего вся эта трагедия на Украине случилась?» Ради чего убили десятки тысяч человек и фактически уничтожили экономику государства? Ради того, чтобы наказать Россию?

– То, что Украина на протяжении последних 23 лет пребывала в квазистабильном состоянии, во многом было следствием двух процессов. Во-первых, ее содержали, прежде всего – конечно, Россия. Во-вторых, всё время откладывали решение о том, куда должна двигаться эта территория. Откладывали, потому что понимали: как только этот вопрос будет поставлен, произойдет то, что произошло.

В конце концов, Россия, борясь за свой экономический суверенитет, сделала Украине предложение войти в Евразийское экономическое пространство. Запад, в свою очередь, сделал свое предложение - об ассоциации с Европейским Союзом. Сделал и, как всегда, обманул. Потому что ни в какой Европейский Союз он Украину брать не собирался, а собирался использовать как таран против России. В угоду этим антироссийским интересам и были положены десятки тысяч человеческих жизней. Другого ответа здесь не существует.

У Киева есть только один шанс попытаться вернуть Крым – уничтожение России в целом

Знаете, я, оценивая исторических деятелей, стараюсь уходить от популярных психологических оценок. Ну вот, например, говорят: Турчинов – маньяк, отдал приказ о начале АТО. На самом деле, Турчинов отдал такой приказ, потому что ему отдали такой приказ. Ни больше, ни меньше. Его судьба зависела от того, выполнит он этот приказ или нет.

Практически до июня можно было совершенно спокойно в любой момент начать переговоры с Донбассом. Мирный сценарий был вполне возможен. Он, в принципе, возможен и сейчас. Какие идеи стоят за так называемыми минскими соглашениями, навязанными Путиным Украине? Разводим войска, прекращаем огонь, боремся с гуманитарной катастрофой, вводим на три года мораторий на изменение сложившегося статус-кво. За это время Украина имеет все шансы - идеологические, политические, экономические – побороться за Донбасс. А затем, через три года, проводим референдум под международным наблюдением. И пускай Донбасс сам решит свою судьбу. Это решение? Конечно, решение. Только оно не нужно хозяевам нынешней украинской власти. Им нужно, чтобы там была бойня. Поэтому – да, эти жертвы принесены в угоду американским интересам на этой территории.

– Киев регулярно заявляет о планах по возвращению Крыма в состав Украины. Разработана даже специальная стратегия возвращения мятежного региона, квинтэссенция которой – удушение полуострова путем прекращения поставок воды, электроэнергии, продуктов. Что это? Информационно-пропагандистская война? Или у Киева есть какие-то шансы на реализацию этих планов?

– У Киева есть только один шанс попытаться вернуть Крым – уничтожение  России в целом. Сами можете оценить реальность этого шанса. Но на Украине многие верят, что вместе с Америкой они Россию разрушат. В этом видят «смысл жизни». США и Европа этой верой активно и искусно пользуются. Всё остальное – это, с одной стороны, информационные спекуляции, с другой – психологическое давление на крымчан.

– Во второй части своего послания Президент говорил о конкретных механизмах, которые могли бы помочь России избавиться от нефтегазовой зависимости. О надзорных каникулах для малого бизнеса, об амнистии капиталов, возвращающихся в Россию, о создании индустриальных парков и еще о целом ряде решений – будет ли все это работать? И главное: как быстро и как эффективно?

– У нас нет другого выхода. Мы должны диверсифицировать нашу экономику, должны опереться на собственные силы. Надо, наконец, организовать целевое финансирование проектов развития. Если бы мы смогли в течение года запустить пять-десять таких проектов, это был бы очень важный ход. И, в принципе, мы можем это сделать – даже в условиях внешнего давления.

Что касается амнистии капитала и преференций для бизнеса, то это политический шаг. Нам очень важно сейчас не сделать состоятельную, богатую часть нашего общества внешней по отношению к стране. Это ровно то, на что рассчитывает наш противник. Он рассчитывает опереться на этот социальный слой как на инструмент борьбы с Россией. И Президент предлагает этому слою быть вместе с Россией, разделить судьбу России, а не быть инструментом борьбы против нее.

– Насколько важную роль играет этот социальный слой, насколько он готов мириться на бытовом уровне со снижением доходов, отсутствием сыра, хамона и еще каких-нибудь устриц, с вероятными визовыми проблемами и т.д., и т.п.?

– Тут надо быть точным в оценках. Загранпаспорта имеет всего-навсего 18 процентов граждан России. Выезжали за границу – еще меньше. Поэтому в целом этот слой не такой уж большой. Сложность заключается в том, что он находится на командных или полукомандных высотах. Но и здесь все тоже неоднозначно. В истерию по поводу хамона впадают далеко не все богатые россияне. Да, есть гламурная прослойка, для которой уровень потребления – это смысл жизни. Но их совсем мало. И сами по себе они не опасны. Опасно, если появляется организационный фокус и начинает выстраивать стратегию использования этих людей в своих интересах. И вот за этим надо следить.

– Последний вопрос к вам как к кинопродюсеру. Нет планов или, по крайней мере, желания снять фильм о воссоединении Крыма с Россией? И вообще, насколько эта тема продуктивна для кинематографа?

– Я слышал много разговоров о том, что надо бы снять фильм о воссоединении Крыма с Россией. И, наверное, действительно можно прямо сейчас снять об этом какой-то приключенческо-шпионский боевичок, что-нибудь допридумать, дофантазировать, построить какую-то шпионскую интригу. Я против этого ничего не имею, и снять такое можно и нужно. А вот для того, чтобы снять фильм, который фиксировал бы это как культурно-исторический процесс, мне кажется, время еще не пришло, осмыслить все это нужно.